Мама в прошлом году потребовала с нас денег за овощи с ее огорода, поэтому в этом году мы к нему никакого отношения иметь не будем
Моя мама в прошлом году выкинула неожиданную штуку — решила продавать нам овощи со своего огорода. Сказала, что мы же к ней не приезжали, не помогали руками, поэтому вот так. А кто ей оплатил водопровод, теплицы, помощников, которые ей там все перекопали и помогли грядки обустроить, это она как-то быстро забыла. Да нам в магазине овощи и фрукты дешевле вышли.
У нас своей дачи никогда не было. Мы жили в городе, папа, мне кажется, ни разу вживую не видел, как картошка выглядит до того, как попадет в магазин. Мама наоборот была родом из деревни, поэтому она всей этой огородной романтики в детстве и юности накушалась и больше не хотела.
Необходимости в подспорье в виде натурального хозяйства у нас при жизни папы не было. Он обеспечивал семью даже тогда, когда это казалось невозможным. Мама тоже работала, но основную часть бюджета обеспечивал папа.
После для мамы почти ничего не изменилось. Я уже была взрослой и работала, могла ей помогать, чем и занималась. Жили мы вместе, поэтому расходы делили. От мамы я переехала только после замужества, которое случилось два года назад.Конечно, нам с мужем пришлось финансово поучаствовать в благоустройстве и самого домика, и участка. У нас такая возможность имелась, мы хорошо зарабатывали. Конечно, выстроить дворец нам бы финансов не хватило, но привести в порядок домик, подвести водопровод на участок и в дом и застеклить веранду мы потянули.
Ездить на дачу в качестве трудового десанта мы отказались сразу. Времени на это не было, да и желания тоже. Мы оба сугубо городские жители и тяги к ковырянию в земле у нас не имеется. В свои выходные мы предпочитаем выспаться, сходить куда-то с друзьями или провести время вдвоем.
За этом пренебрежение к дачному труду мы от мамы не раз получали колкости в свой адрес, но обычно они заканчивались, когда поступали очередные финансовые вливания. А их тоже было немало. Надо было сделать теплицы, потом маме захотелось сформировать грядки в коробах, не знаю, как точнее это объяснить, огород нужно было вскопать и кое-какие кусты выкорчевать. Все эти работы мы маме оплатили, самой ей горбатиться с непосильной работой не приходилось.Также я без вопросов оплачивала маме такси, когда она навьючивалась очередными очень нужными покупками и не хотела со всем этим трястись на электричке, а потом чапать пешком. Но это уже мелочи.
Мама меня периодически посвящала в свои огородные дела, показывала фотографии, как у нее теперь там красиво и нарядно, все по своим местам, чудо и загляденье. Я особо эмоций не проявляла, потому что ничего в этом не понимаю. Так продолжалось, пока мама не скинула мне фотографию бидончика клубники.
Я даже перечитала переписку, подумала, что пропустила момент, где мама новую тему начала. Потом перезвонила и спросила, правильно ли я поняла, что мама мне собирается клубнику продавать. Да, все правильно.
— А ты как хотела? Я с ней тут колгочусь, трясусь над каждой ягодкой, вырастила красоту такую, а вы с мужем, два лентяя, даже ни разу не приехали мне помочь! И с чего это я вам даром теперь что-то давать буду? Кто не топает, тот не лопает, — выразила мама свою позицию.
Я напомнила, что вообще-то мы для становления этого огорода тоже немало сделали. Уж на что-то явно можем рассчитывать. Мама стала возмущаться, что я теперь за помощь с нее денег требую, «и как у тебя только язык повернулся такое матери сказать». Мне стало все ясно. Покупать продукты у мамы я не собираюсь принципиально. Пусть наживается на ком-то другом. А мы с мужем и на рынке замечательно купим все, что надо, сейчас это легко сделать. Хотя мама еще пыталась за сезон нам то огурцы продать, то кабачки, то облепиху. На все получала закономерный отказ.Помощь маме в плане ее огорода больше не обломится, пусть даже не просит. Оплатить коммуналку, купить лекарства или какие-то важные вещи для здоровья или жизни — это да, а на ее огород и ведра дырявого не куплю.
В рубрике «Мнение читателей» публикуются материалы от читателей.
«Дерзай, девочка!», — сказал мне Олег Павлович Табаков
КАК СВОБОДОЛЮБИВЫЙ ТРУДНЫЙ ПОДРОСТОК ИЗ ОМСКА ПОСЛЕ НАПУТСТВИЯ ИЗВЕСТНОГО АКТЕРА РЕШИЛА ПОКОРЯТЬ ТЕАТРАЛЬНЫЙ ОЛИМП И В ИТОГЕ СТАЛА УСПЕШНОЙ АКТРИСОЙ В МОСКВЕ.
В проекте Eclectic «Театр без грима» актриса Театра имени Пушкина Настя Лебедева рассказала, почему она выбрала эту профессию, о работе над сценическими образами, про «белый лист», а также о единственной любимой книге в школе, маленьких слабостях и своих увлечениях в жизни.
— Настя, вы из театральной семьи, ваши родители актеры. Когда вы твердо решили пойти по их стопам?
— Когда я училась в старших классах, все думали, что я буду переводчиком или журналистом. В 10 классе я поехала в Самару, где жил и работал отец. И попала на гастроли «Табакерки», посмотрела спектакль «Псих». Там играл Олег Павлович Табаков. После спектакля я подошла к нему и сказала, что хочу поступать в театральный институт. Он сказал: «Дерзай, девочка!». Вот тогда я решила, куда буду поступать. Когда я сказала об этом маме, она была в шоке. Начала готовиться и с первого раза поступила в Школу-студию МХАТ (руководители курса – Роман Козак и Дмитрий Брусникин).
— Кем бы вы могли стать, если бы не стали актрисой?
— Переводчиком или журналистом. Надо действительно любить свое дело так, чтобы несмотря на всевозможные препятствия – идти дальше. Безусловно без любви к своей профессии это не получается. Я боюсь, что если бы я не стала бы актрисой, то мне бы не хватило терпения в другой профессии.
— Каким вы были подростком?
— Трудным, просто ужасным. Со школой отношения не сложились. У меня был синдром вранья. Я ужасно училась в школе и боялась маме сказать, что у меня плохие оценки и я плохо себя веду, потому что мама бы меня наказала, и я сидела бы дома. Ради свободы я начинала врать. Потом, когда мама приходила после родительского собрания, я так получала по шапке! Мама все говорила: «И что из тебя вырастет?». Я вообще ни черта не читала. Вообще! И, когда я поступала в театральный, мама переживала, что за меня будет очень стыдно. Например, меня спросят: «Какая у тебя любимая книга?», а я отвечу: «Носов “Витя Малеев в школе и дома”»! Знаете, я на протяжение 17 лет все время читала «Витя Малеев в школе и дома». И больше ничего! Когда я поступила, мама все боялась, что меня отчислят. Действительно, когда я училась, мне было очень трудно сосредоточиться на чем-то: я все время отвлекалась по разным поводам. Мне говорили: «Будь чуть-чуть посерьезней». Это было очень сложно.
— А какие у вас были в школе любимые предметы?
— Да, не знаю… Физра. Там, где меньше напрягаться надо. Я занималась спортом, и поэтому мне на физре было легко. С русским языком у меня тоже было нормально – врожденное чувство грамотности. По этим предметам у меня были хорошие оценки. Потом в какой-то момент я чуть-чуть увлеклась химией, мне нравились лабораторные работы. Но, когда дошло до заучивания материала, таблицы Менделеева – я сразу остыла к предмету. Все было ужасно. У меня семь троек в аттестате, хорошо, что еще так, а не оставили на второй год за плохое поведение.
— Вы вели в детстве дневник?
— Да. Я и сейчас его иногда веду. Потому что есть какие-то события и ощущения, которые я бы хотела зафиксировать, чтобы потом к этому вернуться и все это перечесть. Мне кажется, что это очень здорово. Подростковые записи в школе – они, конечно, очень смешные. Про всякие влюбленности, про то, что и родители, и никто меня не понимает. Но позже – там интересные записи.
— У вас есть какое-то яркое воспоминание из детства?
— Мама один раз взяла меня на гастроли в Алма-Ату (просто не с кем было оставить). Мне было лет 5. Я помню, мы жили в огромной гостинице. И мама не то куда-то меня отправила или я сама куда-то пошла. Я возвращаюсь и не помню, какой у нас номер. Передо мной длинный коридор, справа и слева идут двери. Что же мне делать? Я шла и заглядывала в каждую замочную скважину и кричала: «Мама!». Так я прошла, наверное, номеров тридцать, пока не нашла свой. Мама удивилась, что я не помню, в каком номере мы остановились. А я уже рыдала… К этому воспоминанию я иногда возвращаюсь. Думаю, вот я же была тогда одна, но ведь дошла до мамы… Сейчас ты тоже здесь одна, и ты до своей мамы дойдешь. Это я так себя утешаю.
— Диапазон ваших ролей в Театре Пушкина очень широк и разнообразен… Можете сформулировать свое амплуа?
— Может, «Человек пробующий» … Не знаю. Кто-то говорит, что это андрогинность. Но все-таки, мне кажется, что я очень девочка-девочка. Просто я пробую себя в разных ролях. Мне это интересно. Надеюсь, что у меня получается. В этом и смысл нашей профессии.
— В некоторых спектаклях вы выступаете одновременно в 2-3 ролях. Как, например, в пьесе Островского «Не от мира сего» режиссера Екатерины Половцевой — вы играете хрупкую замужнюю женщину Ксению Васильевну и одновременно «свою младшую сестру» дерзкую Капитолину. Рисунок роли Ксении и так достаточно сложен. Чего стоит ваш эффектный пластический танец-сон. Как вам удалось физически и психологически входить в одном спектакле в совершенно разные образы? Откуда взялось это режиссерское решение?
— Этот спектакль создавался в рамках «Режиссерской лаборатории», и сначала в нем не было роли Капитолины. Когда эта работа пошла дальше, вдруг у режиссера возникла идея, чтобы я играла двух сестер одновременно. Мне было очень страшно. Не столько было сложно физически, как морально. Мне не просто было играть Ксению, я ее очень хорошо понимаю. Мне кажется, что это я. Для меня это самое волнительное. Я за сутки перестаю есть, спать. После спектакля я очень долго отхожу. Но это не раздвоение. Мне как-то очень морально тяжело играть.
— Вы «послушная» актриса для режиссера? Любите ли вы импровизировать на сцене?
— Мне кажется, послушная и импровизировать – это разные вещи. Я послушная актриса. Всегда иду за режиссером. Мне кажется, что это вообще большая беда, когда артист не доверяет режиссеру. В таком случае надо просто из работы выходить, потому что это очень нечестно. Что касается импровизации – импровизировать я люблю. Но, когда я начинаю импровизировать – и сама «колюсь», поэтому лучше мне этого не делать (смеется).
— А если в процессе работы у вас возникают какие-то идеи?
— С разными режиссерами по-разному. Но в принципе, всегда можно что-то предложить.
— В феерическом спектакле «Барабаны в ночи» по Брехту в постановке Юрия Бутусова вы играете Манке. Гендерную принадлежность этого персонажа сложно определить: то ли мужчина, то ли женщина … За эту роль вы получили «Золотую маску». Как вы настраивались на этот спектакль с такой бьющей через край энергетикой? Как вам работалось с Юрием Бутусовым? Чем вас привлекает работа с этим режиссером?
— Юрий Николаевич – это особый для меня человек. Встреча с ним была для меня судьбоносной. Мне очень нравится с ним работать. Это самое счастливое время! Не скажу, что это для меня легко. В моем представлении жизнь – это работать с Юрием Николаевичем! Бывает, что я мучаюсь в какие-то моменты, бывает абсолютное счастье в нашей команде, с которой проводим очень много времени вместе.
— Можно сказать, что вы мастер перевоплощений. Вас трудно узнать в спектаклях: вы везде разная. Как вам это удается? От каких ролей вы кайфуете?
— Не знаю, как мне удается. Что-то я пробую, дурачусь, придумываю, может, что-то подсматриваю… Иногда мне легче схватить, вытащить роль через какую-то характерность. В какой-то момент я ввожу речевую характерность. Мне очень нравится играть характерную роль Юлиньки в «Доходном месте» по Островскому в постановке Романа Самгина. Роль не огромная и выдающаяся по масштабу. Но там я кайфую. На самом деле я не могу сказать, что в театре что-то не люблю. Мне кажется, что в этом смысле я настолько счастливый человек и актриса, потому что у меня все роли абсолютно разные. И я стараюсь делать так, чтобы мне было интересно и кайфово это играть. У меня все работы какие-то счастливые.
— В спектакле «Гардения» Семена Серзина по пьесе польского автора Эльжбеты Хованец вместе с актрисами Александрой Урсуляк, Натальей Рева-Рядинской и Эльмирой Мирэль вам удалось при минимуме декораций рассказать зрителям пронзительную история семьи. Чем для вас интересна эта постановка?
— «Гардения» – это для меня тоже очень важный спектакль, потому что я его называю одой моей маме. Мне кажется, что я в характере немного от нее взяла. Мама очень властная, она все время кричит. И для меня это очень волнительный спектакль, потому что я каждый раз думаю о маме. Мама у меня живет далеко, в Омске.
— Она смотрела спектакль?
— Нет, еще не смотрела. Просто должна для этого прилететь в Москву, но она работает. Я бы очень хотела, чтобы мама посмотрела. Но, боюсь, что при ней я сыграю этот спектакль очень плохо. Я очень-очень волнуюсь. Для меня это очень важная работа, в которую вкладываю много сил. Для меня мама – это очень трепетно.
— Вы в Театре Пушкина работаете уже 12 лет. Чему вы за это время научились, как выросли в артистической профессии?
— Я получила бесценный опыт, работая с разными режиссерами в команде отличных актеров. Мне представилась возможность попробовать свои силы в разножанровых спектаклях. Я поняла, что самое главное в работе – это команда, и мне с ней очень повезло!
— Есть ли у вас кумир среди актрис?
— Мне очень нравится Мэрил Стрип. Из российских — Анна Михалкова мой фаворит.
— С кем из режиссеров вы хотели бы поработать?
— Самая моя большая мечта и какая-то другая планета – это Андрий Жолдак. И, конечно же, Кирилл Серебренников, Дмитрий Крымов… На самом деле много режиссеров, с которыми я хотела бы поработать. Но Андрий Жолдак – мой кумир.
— Ваши увлечения помимо театра?
— Я очень люблю танцевать. На протяжении трех лет в разных интервью я постоянно говорила, что хочу заниматься танцем vogue (стиль танца, базирующийся на модельных позах и подиумной походке – ред.). И только сейчас я пошла на этот танец. Еще подтягиваю английский. Встречаюсь с друзьями. И недавно у нас была классная встреча. Когда мы учились в институте, мы создали свою музыкальную группу. Она называлась «МЕКА» по первым буквам наших имен (Михаил, Евгений, Ксения, Анастасия). Мы выпустили три альбома. Моему однокурснику и другу Мише Миронову исполнилось 38 лет. В одной нашей студенческой песне есть строчка «Когда мне будет 38 лет». По предложению Миши мы решили сделать концерт под живую музыку с инструментами, а не как раньше, под фонограмму. Мы впервые исполнили 19 треков с живыми инструментами. Это было в одном московском клубе. Я, конечно, никакая не певица, но мы спели вчетвером. Это для меня что-то новое! В итоге получилось все очень здорово!
— Вы амбициозный человек?
— Безусловно, да! Невозможно в профессии быть не амбициозным человеком. Тогда нет смысла ей заниматься. Но у меня такие тихие амбиции. Я не люблю о них громко распространяться. И потихонечку иду своей дорогой.
— Какой театр вам ближе по духу? Классический, экспериментальный или провокационный, когда на сцене мелькают голые тела и звучит ненормативная лексика?
— Я вообще не делю театры. Меня может зацепить абсолютно любой, независимо от специфики. Любая тема может в меня попасть. Прежде всего театр должен быть живым. Я должна видеть людей, тогда он меня цепляет. А какой это театр – это не важно.
— Случались ли какие-то «проколы» или смешные ситуации с вами в спектаклях или на репетициях?
— Конечно, случались. Самое страшное для артиста – это «белый лист». Когда ты выходишь на сцену в спектакле, который ты играл много раз, и вдруг перед глазами «белый лист» — ты не помнишь ни одного слова. И вот я играю в своем первом спектакле «Оffис» в постановке Романа Козака и хореографа Аллы Сигаловой. У меня достаточно сложный монолог очень быстрого текста, который совмещен с танцевальными па и пластикой. Перед каждым спектаклем я все репетирую и повторяю. И вот идет спектакль. Первую часть я сделала, повернулась и вдруг поняла, что не помню ни одного слова! Но останавливаться нельзя. Руки что-то делают, а рот не говорит. И я начала нести всякую ерунду: «Все в порядке! Все нормально! У меня все хорошо. Я сейчас зайду к шефу». А в голове проносится: «Быстрей, быстрей, вспоминай!». Этот момент может выглядеть со стороны очень смешным. Ребята сзади, глядя на меня, кололись. Но у меня было ощущение, что я умираю. Заколотилось сердце так, кровь остыла так – я подумала, что, когда у человека случается ощущение смерти – вот это ровно оно. Я больше этого не хочу! Я вспомнила слова и продолжила играть. И теперь, играя этот монолог, думаю, только бы не забыть слова!
А вообще мы любим посмеяться. Я сама и мои партнеры очень смешливые. Может даже ничего не происходить. Мы просто можем встретиться взглядом – и все – начинаем отворачиваться… Еще у меня дислексия, и бывает, что я очень сильно заговариваюсь. Иногда получается что-то смешное и совершенно не по-русски.
— Вы смелый человек? Способны ли на неординарный поступок?
— Смотря что имеется в виду. Прыгнуть с парашютом? Да. Набить татуировку? Я вся в татуировках. Побриться налысо? Да! Думаю, что я могу совершить какой-то неожиданный поступок, если это не нарушает границы другого человека. В принципе, мне нравится испытывать себя, пробовать что-то новое.
— Любите ли вы делать записи в соцсетях?
— У меня есть Инстаграм. Я фоточки люблю выкладывать. А посты в фейсбуке я не пишу. Так талантливо, как это делают другие люди, я, наверное, не умею.
— Поделитесь маленькими женскими слабостями.
— Я очень люблю одежду и люблю одеваться. Неравнодушна к косметике, при этом я практически не крашусь, только на сцену. У меня такой огромный сундук для косметики, я его открываю и периодически выкидываю то, что с закончившемся сроком годности. Может лежать по 5-10 лет, но очень люблю, чтоб было. И еще я очень люблю сладкое, шоколад в большом количестве. Вообще поесть люблю – обожаю блюда из рыбы и морепродукты. Единственное, мясо не ем.
— Есть ли у вас театральные приметы?
— Например, у меня есть примета, связанная со спектаклем «Барабаны в ночи». У меня есть такие бесформенные штаны на подтяжках. Я их не разрешаю стирать. И только один раз, когда уже заканчивается сезон, я разрешаю это сделать.
Перед спектаклем «Добрый человек из Сезуана» я должна поцеловать всех больших собак на сцене. Тогда спектакль пройдет хорошо. Такая примета.
Еще одна примета, которой меня научили во времена учебы в институте. Накануне экзамена нельзя было мыть голову. Сейчас я в это не верю.
— Популярность многих артистов связана со съемками в сериалах и в рекламе. Вы снялись только в сериале «Ворониных». Почему? Как вы относитесь к участию в рекламных роликах?
— Насчет «Ворониных». Мне позвонил мой агент. В этот момент мне очень нужны были деньги. Я посмотрела сценарий, это было неплохо. Про сьемки в рекламе. В принципе, я думаю, это не зазорно. Считаю, что у каждого свой путь. Мне это не очень интересно. Но сказать, что я кого-то не уважаю или сказать, что «фу» это позорно – нет, я так сказать не могу.
— Со времен Камерного театра существует поверье, о котором говорил в интервью художественный руководитель Евгений Писарев, что, когда умер Таиров, Алиса Коонен послала проклятье театру. Верите ли в это? Преодолел ли театр это проклятье? Верите ли в потустороннее?
— Мне кажется, Алиса Коонен нам покровительствует. Проклятие снято. Я раньше верила в потустороннее, я даже верила в черных кошек. Я могла стоять полчаса, если кошка перебегала мне дорогу, даже опаздывая. А сейчас я ни во что это уже не верю. Мне бы не хотелось думать про эти проклятья…Это не очень благодатная почва нести на себе проклятье. Мне кажется, что мы все очень честно и с любовью здесь работаем. И никакое проклятье не работает в профессии и к друг другу!
— Как вы считаете, должен ли актер иметь активную жизненную позицию и не устраняться от каких-то несправедливых событий в стране? Например, недавно творческое сообщество выступила против сфабрикованного задержания журналиста Сергея Голунова. Или по так называемому московскому делу актеры встали на защиту обвинения и задержания молодого актера Павла Устинова? В т.ч. высказали свое отношение по этому вопросу и актеры Театра Пушкина – Евгений Писарев делал заявления об этом перед началом спектаклей, актриса Александра Урсуляк стояла с одиночным пикетом. Вы поддерживаете такую позицию?
— Поддерживаю такую позицию. Я тоже выходила на пикеты. Мне кажется, что это абсолютное дело каждого. Я никого не упрекаю за то, что кто-то не ходит на такие мероприятия и не имеет какую-то позицию. Но также я имею свою гражданскую позицию и я ее высказываю так, как могу. Мне все-таки кажется, что есть какие-то несправедливые вещи. Я очень бы не хотела, чтобы со мной, моими родителями или с моими друзьями, не дай бог, случилась такая ситуация.
— Какое качество вы больше всего цените в людях?
— Честность.
Текст: Людмила Зарубинская, Александр Стрига
Фото: Ольга Штейнберг, Ирина Харламова
Цитаты о маме, статусы про маму
Какое слово все люди произносят первым в своей жизни? Конечно же, это слово «мама». Что для нас ближе, дороже и роднее, чем мама? Ничего. Здесь мы собрали лучшие цитаты про маму для вас. Смотрите также такие темы: цитаты о семье,цитаты и статусы про детейМужчина должен любить трех женщин: ту, которая его родила; ту, которая ему родит; и ту, которая у него родится.
Поделитесь с друзьями:я боюсь на свете одного, того что я приду однажды домой, скажу ″мам я дома″, а в ответ услышу только тишину
Поделитесь с друзьями:Всегда легко обидеть мать. Она обиду не заметит.
И только может вам сказать — «Не простудись, сегодня ветер».
Любите люди матерей, им в этой жизни мало надо.
Любовь и преданность детей для них превышая награда!
Каждая мама — это ангел-хранитель.
Поделитесь с друзьями:Я — мать, а мать никогда не бывает одинокой. Катрин Денев.
Поделитесь с друзьями:Мама — самая дорогая роскошь в мире. Так будьте добры, цените её.
Поделитесь с друзьями:Человек любит свою мать, почти не сознавая, не чувствуя, потому что это так же естественно, как сама жизнь, и лишь в момент последнего расставания замечает он, как глубоки корни этой любви. Никакая другая привязанность не сравнима с этой, потому что все другие — случайны, а эта врожденная, все другие навязаны нам позднее разными житейскими обстоятельствами, а эта живет с первого нашего дня в самой нашей крови. И потом, потом теряешь ведь не только мать, а вместе с нею наполовину уходят само наше детство, ведь наша жизнь, маленькая детская жизнь, принадлежит ей столько же, сколько нам самим. Она одна знала ее так, как мы сами. Ги де Мопассан
Поделитесь с друзьями:Взрослеешь, это когда в телефоне изменяешь «Мама» на «Мамочка» и понимаешь, что в Мире нет человека важнее.
Поделитесь с друзьями:Кто сказал что ангелов не существует? Просто на земле их называют мама. .
Поделитесь с друзьями:Иметь ребёнка — это богатство, быть мамой — великое счастье!
Поделитесь с друзьями:Шлите им почаще телеграммы,
Письмами старайтесь их согреть.
Всё на свете могут наши мамы,
Только не умеют не стареть.
Пока сама не станешь мамой — не поймешь, как сильно она тебя любит…
Поделитесь с друзьями:Папа разбил бокал, мама сказала, что на счастье, и родители засмеялись. Я сделал выводы, и когда родители ненадолго ушли, я разбил все, до чего смог дотянутся. Квартира наполнилась ароматом счастья. В предвкушении я уселся ждать возвращения родителей. Мама плакала, папа смеялся — система дала сбой. Этот мир не так прост.
Поделитесь с друзьями:Самый лучший друг-это мама. Она никогда не завидует, не желает плохого. А в глазах её сверкает любовь и гордость за своего ребёнка!
Поделитесь с друзьями:Говорят лучшая подружка это мама… ага сейчас, расскажи ей всё, а на утро уже будет знать вторая подружка… Папа))
Поделитесь с друзьями:Дай Бог здоровья каждой маме, чьих детей я называю друзьями.
Поделитесь с друзьями:Только мама ради своих детей способна на невозможное.
Поделитесь с друзьями:«Когда мама спрашивает — почему такой бардак в комнате? Надо отвечать: «Только дурак нуждается в порядке — гений господствует над хаосом.
Поделитесь с друзьями:« Не важно, сколько вам лет и чего вы добились: вам все равно нужна мама. Я не исключение: мне тоже нужна. Так что не ссорьтесь с ней всерьез и прислушивайтесь к ее советам. Лучше проиграть спор, чем потом жалеть о том, что выиграли ».
— Кейт Уинслет
Легко ли быть мамой?
-Да!
Если рядом есть хороший папа.
Дай Бог здоровья каждой маме, чьих детей я называю друзьями.
Мама — это единственный человек, который знает тебя на 9 месяцев больше, чем все остальные.
Спасибо, мама, за тепло и доброту. Спасибо за любовь твою без края. Я Бога за тебя благодарю. Спасибо, что ты есть, моя родная.
Мама одного ребенка наивна и неопытна, как новобранец. Мама двух детей спокойна и уверенна, как дембель. Мама трех детей — это СПЕЦНАЗ!
В школе выставили оценки за четверть, ребенок, заглядывая маме в глаза: -Главное ,мам, чтоб мы были здоровы, правда?
На маму не кричи, она не виновата, что у тебя не все как надо…
Поделитесь с друзьями: Оцените подборку:
Иногда хочется рассказать маме всё всё, чтоб она меня поняла, но если она узнает хоть половину всего, то не выйти мне из дома ближайшие лет пять.
— мама! Мой муж меня обидел… я еду к тебе! — нет доченька! Зло должно быть наказано! Я еду к вам 🙂
Когда я перехожу дорогу, где нельзя, то всегда думаю: вот сейчас меня машина собьёт, а у меня в кармане сигареты. Мама узнает, что я курю и растроится.
Самый лучший друг — это мама. Она никогда не завидует, не желает плохого. А в глазах её сверкает любовь и гордость за своего ребёнка!
Проснулась утром, лежу, жду когда мама завтрак приготовит, а потом вспомнила, что мама — это я!
Мама забыла покормить рыбок, за это рыбки маме сдохли.
Мама маленькому сыну: — Вот подумай, я дала тебе жизнь, ухаживаю за тобой, помогаю, учу, а ты что для меня сделал? — А я сделал тебя мамой…)
Поделитесь с друзьями: Оцените подборку:
Только у мамы самые ласковые руки, самая нежная улыбка и самое любящее сердце…
Только ребенок знает как сильно любит его мама, ведь только он видел ее сердце изнутри!
В 10 лет — мама всё знает, в 16 лет — мама не всё знает, в 20 лет — мама вообще ничего не знает, в 30 — надо было слушать маму…
Господи не за себя, прошу за маму. Пошли ей хорошего зятя.
Любить человечество легче, чем сделать добро родной матери
Поделитесь с друзьями: Оцените подборку:
«Мам, ты меня любишь?». Как правило, именно с этого вопроса начинаются просьбы, которые маме вряд ли понравятся!
Я верю в любовь с первого взгляда — я полюбила маму с того самого момента, как только открыла свои глаза.
Парни приходят и уходят, подруги любят и предают, но единственный человек, которому ты можещь об этом рассказать — это мама.
Я хочу окунуться в детство, где нет зависти и грусти, где всегда светло, я хочу в детство, к маме.
И если бы меня спросили, кому бы я не боялась всё на свете рассказать — я бы сказала гордо это слово «Мама» .
МАМА. Всего четыре буквы, а смысл, длиною в жизнь…
Поделитесь с друзьями: Оцените подборку:
Случайная цитатаСледующая » Подождите…
Анекдоты | Русский Базар | Russian Bazaar Newspaper in New York (Brooklyn, Queens, Staten Island, Manhattan, Bronx) and New Jersey
Досуг
***
Каждому мужчине, купившему на 8 марта сковородку — каска в подарок!
***
Проснулась утром, лежу, жду когда мама завтрак приготовит, а потом вспомнила что мама — это я!!!
***
— Папа, а почему у нас нет машины?
— Потому что, сынок, маме в шубе теплее.
***
Дорогой, посмотрела на твою любовницу и решила — это не измена! Это подвиг!!!
***
Уникальную операцию провёл недавно бультерьер Кузя. Теперь у него не хозяин, а хозяйка.
***
Низкий уровень культуры, в отличие от высокого, позволяет человеку оставаться собой, даже напившись в дрова.
***
Чужой мужик, когда пьяный, такой веселый и интересный! А когда свой, то — дурак дураком.
***
Четыре дня просидела на диете. Ночью захотелось пить, подошла к холодильнику, дальше всё как в тумане — очнулась, когда запивала шоколадку борщом.
***
Переубедить вас мне не удастся, поэтому сразу перейду к оскорблениям.
***
Нет ничего более полезного в хозяйстве, чем виноватый муж.
***
Я всегда знал, что я не самый красивый, но чтобы проститутки, стоя на остановке и увидев меня, делали вид, что ждут автобуса — это уже слишком…
***
Запрыгивая утром в общественный транспорт, понимаешь, зачем в детском садике нас учили играть в увлекательную игру “Займи стульчик”.
***
— Поручик, у вас в молодости было хобби?
— Да, даже два — охота и женщины.
— И за кем вы охотились?
— За женщинами!
***
— Выхожу я утром из дома, а на заборе кто-то мое имя написал.
— Ничего себе у тебя имя…
***
Анекдоты из России
Прикольные матрешки начнут продаваться в этом году: Путин, Медведев, потом, БАЦ! — снова Путин.
***
Пациенты психиатрической клиники смотрят вместе с завотделением предвыборные теледебаты. Долго смотрят. Наконец, завотделением выключает телевизор и вопросительно смотрит на больных. В полнейшей тишине один больной встаёт и робко спрашивает:
— Господа, а что мы все здесь делаем?…
***
Выборы 2012. Вот угадайте, кто победит. 3 клоуна или директор цирка?
***
“Хаммер” Фёдора Емельяненко столкнулся с “Порше Кайен” Николая Валуева.
— Ну его нафиг, туда приезжать, — подумал страховой комиссар.
***
За оскорблённую честь Аллы Борисовны, её муж, Максим Галкин, вызвал Жириновского на дуэль: он позвонил по телефону и оскорбил Валуева голосом Жириновского.
***
На требование гаишника отдать права я сказала — не могу, это подарок!
***
В России объявили официальный праздник День Трезвости. Люди в шоке, как отмечать-то?
Внучка Светланы Немоляевой Полина Лазарева рассказала о ее неугомонности и хулиганстве
На сцене с внучкой
Леди Брэкнелл считает, что женщина никогда не должна быть слишком точной в определении своего возраста. «Лондонское общество полно женщин самого знатного происхождения, которые по собственному желанию много лет кряду остаются тридцатипятилетними. Леди Дамблтон, например. Сколько мне известно, ей все еще тридцать пять с тех самых пор, как ей исполнилось сорок, а это было уже много лет назад», — говорит героиня Немоляевой, и это неизменно вызывает смех в зале. Сама Светлана Владимировна — одна из редких наших актрис, которые остались собой без всяких внешних ухищрений. Теперь ведь почти невозможно найти среди них тех, кто соответствовал бы своему возрасту. А она такая, какая есть. В Театре им. Вл. Маяковского Немоляева служит с 1959 года, то есть больше 60 лет.
Вместе с внучкой Полиной она играет еще в двух спектаклях — «Бешеные деньги» и «Таланты и поклонники» по пьесам Островского. В ее репертуаре — семь спектаклей. В «Плодах просвещения» Льва Толстого она играет Кухарку, в гоголевской «Женитьбе» — Феклу Ивановну, в «Мертвых душах» — Коробочку и Просто приятную даму, в «Канте» Ивашкявичюса — Анну-Регину, отмеченную театральной премией «МК».
С внучкой Полиной в Варшаве Фото: Светлана ХохряковаЗрители знают Немоляеву прежде всего по фильмам Эльдара Рязанова. А у нее много и других прекрасных ролей. В 1991-м Рустам Хамдамов снял «Анну Карамазофф» с Жанной Моро, где снималась и Немоляева. После этого французская звезда сказала про нее: «Типичная голливудская звезда довоенного времени». А Хамдамов до сих пор уверен, что Немоляева была бы лучшей Раневской в «Вишневом саде», если бы режиссеры вовремя спохватились. В 2017 году после пяти лет работы он завершил картину «Мешок без дна» по новелле японского писателя Акутагавы, перенеся действие из древней Японии в Россию времен Александра II. Фрейлину сыграла Светлана Немоляева, прочитавшая своим неповторимым голосом сказку об убийстве царевича, свидетелями расправы над которым стали грибы, занимавшиеся гимнастикой на лесной поляне. Хамдамову было важно, что Немоляева одна из первых сыграла в пьесе «Трамвай «Желание» Теннесси Уильямса. Роль в «Мешке без дна» стала для нее невероятным событием. Теперь от режиссеров отбоя нет.
«У фильма должна быть миссия»
Совсем недавно Немоляева снялась в фильме «ГОГОL-МОГОL» Александра Котта в роли матери взрослого сына (Анатолий Белый), наконец-то нашедшего время, чтобы пообедать с родительницей. Светлана Владимировна рассказала о своей работе: «Я — сама мама, и сын у меня такой же. Мне понятна основная проблема наших героев — как можно чаще видеться. Но при всей любви и сына, и мамы это порой исчезает из поля зрения. Я прочла сценарий, и мне он показался очень занятным, единственное — я видела сложность, как это играть, чтобы не быть однообразной, но это должно было зависеть от актрисы и режиссера. И я сказала Александру Котту: «Не стесняйтесь, направляйте меня». Я люблю, когда делают замечания, и если они дельные, обязательно стараюсь всё выполнять». Анатолий Белый очень волновался перед встречей с легендарной актрисой, но все переживания, как он сказал, улетучились, когда они встретились, и Светлана Владимировна оказалась трепетной и открытой. «Мы должны были идти под ручку, оживленно беседовать, вспоминать детство моего героя, — вспоминает Анатолий Белый. — Я подставил руку. Моя партнерша крепко вцепилась в мой локоть, и когда прозвучала команда «мотор», я взял на себя инициативу, начал что-то рассказывать, размахивать руками. А Светлана Владимировна на улыбке, как требует роль, повторяла одно и то же: «Толя, главное, чтобы я не упала, держите меня, пожалуйста».
В спектакле «Трамвай «Желание». 1970 г. Фото: пресс-служба театраЕще одна из недавних ее работ в кино — Елизавета Петровна в дебютном фильме актрисы, а теперь и режиссера Марии Шалаевой «Синдром жизни», снятом на мобильный телефон. Снимать кино на телефон — концептуально для многих прославленных мировых режиссеров. Светлана Немоляева проявила отвагу. Не всякая актриса ее ранга согласилась бы на такой эксперимент. Ее героиня после смерти мужа узнала о его тайне и решила поехать во Францию, пришла в туристическое агентство, где и встретилась с героиней Полины Лазаревой. «Моя Елизавета Петровна долгие годы жила в счастливом неведении, но потом узнала, что у любимого мужа была вторая семья в Париже, — рассказывает Светлана Немоляева. — Зритель должен увидеть перипетии, недомолвки, распри в семье и перемирия, ссоры и желание быть рядом друг с другом. Я не знаю, как сейчас люди смотрят кино и что от него требуют, но мне кажется, что у фильма должна быть своя миссия».
Семейные связи для самой Светланы Владимировны первостепенны. В прежние годы она всюду ездила с мужем — актером Александром Лазаревым. Изумительная была пара — талантливая, красивая, доброжелательная. Светлана Владимировна очень дружна со своим братом — оператором фильмов «Обыкновенное чудо», «Покровские ворота», «Курьер» Николаем Немоляевым. Их отец — кинорежиссер Владимир Немоляев — снял «Счастливый рейс» и «Доктора Айболита» 1938 года, а мама работала звукорежиссером на «Мосфильме», где маленькой девочкой Светлана Немоляева проводила много времени, как потом ее сын Александр Лазарев за кулисами. Теперь он и сам народный артист, ведущий актер театра «Ленком».
«Бабушка любит работать в день рождения»
Накануне юбилея Светланы Немоляевой мы поговорили с ее внучкой и актрисой Театра им. Вл. Маяковского Полиной Лазаревой.
— Когда вы думали о приближающейся дате, какие возникали идеи?
— Сразу все решилось. Бабушка любит работать в день рождения. А спектакль «Как важно быть серьезным» мы очень любим. К тому же он короткий, и есть возможность после него устроить банкет. Надеюсь, что все будет хорошо.
— У вас три совместных спектакля. А в кино часто вместе снимаетесь?
— Мы не раз снимались вместе, но не пересекались в одном кадре, и только теперь в «Синдроме жизни» Марии Шалаевой встретились непосредственно на площадке.
— Как эта ниточка тянется? Сначала приглашают Светлану Владимировну, а может быть, приглашают вас, а потом….
— Конечно, не второй вариант, но первый тоже был бы не совсем корректен. У нас в семье один агент по актерам — у бабушки, папы и у меня. Если какие-то проекты возникают, то меня вызывают на пробы, а потом утверждают или нет. У папы с бабушкой немного другой статус. Их обычно приглашают без проб.
— Какие правила жизни вам вольно или невольно преподала Светлана Владимировна?
— В двух словах и не расскажешь. Я это в большей степени ощущаю в театре, поскольку мы вместе выходим на сцену. Меня срочно ввели в «Таланты и поклонники», полноценного репетиционного периода не было, а это всегда сложно для артиста. Я прислушалась ко всем советам Светланы Владимировны. Она хорошо со мной поработала, после каждого спектакля все подробно разбирала, говорила, что я сделала правильно, а что нет, советовала, где и что должно быть иначе и сложнее. Это большая работа, за которую я ей очень благодарна. Мы все очень близки в нашей семье, всегда ходим друг к другу на премьеры, а потом обсуждаем. Артисты — очень ранимые натуры. Папа и бабушка прекрасно знают, как неосторожное слово может ранить, поэтому всегда щадяще делают мне замечания. Но я всегда их жду и очень ценю нашу «домашнюю работу». Их мнение всегда очень важно.
В спектакле «Как важно быть серьезным». Фото: пресс-служба театра— Каково это — продержаться столько лет в одном театре и остаться таким нежным и открытым человеком?
— Светлана Владимировна, конечно, очень нежная, женственная и мягкая, но у нее есть внутренний стержень, без которого в театре не выжить столько лет. Удивительное сочетание хрупкости и стойкости меня в ней восхищает.
— Каждого человека она встречает как родного, всем и всегда рада. Мы столько раз бывали вместе в разных поездках еще при жизни вашего деда, и всегда в них это поражало.
— Да, она всем как родная. Меня это тоже восхищает, стараюсь у нее учиться. У меня такого качества нет. Я более закрытый человек и не могу так легко идти на контакт, как делает это бабушка, и как делал дед. Несмотря на усталость, несмотря ни на что, она всегда находит доброе слово для любого человека.
— Мы были в Ессентуках, и Светлана Владимировна вспомнила слова вашего отца о том, что это она «отравила всю семью запахом кулис». Вы тоже считаете ее «виновницей всех бед»?
— Когда папа был маленький, он много времени проводил в театре. Его школа находилась напротив Театра Маяковского. Он приходил делать уроки к бабушке в гримерку, принимал участие в спектаклях. И я в детстве бывала постоянно в театре, играла небольшие роли. Не знаю, как это отразилось на дальнейшей судьбе, но когда растешь и смотришь на своих родных и близких, то ориентируешься на них. Не могу сказать, что какой-либо артист желает актерской судьбы своим детям. Наверное, так во всех профессиях, когда знаешь ее изнутри. Не думаю, что врачи очень хотят, чтобы дети шли по их стопам. Актерская профессия со стороны кажется манкой. Она такая и есть. Это волшебный мир, но подводных камней и несправедливости в ней предостаточно. Успех или неуспех зависят по большей части от какого-то фарта, а не от способностей и работоспособности. Есть много грустных примеров, когда актерские судьбы не складываются, и это большая боль для артиста и его близких. Поэтому никто целенаправленно меня не «травил пылью кулис», но бабушка, скажем так, была менее других против моего выбора.
— Помните, как впервые увидели ее на сцене или в кино и поняли, что она актриса?
— У меня нет конкретного воспоминания. Это было всегда, и я не знала, как может быть по-другому. Благодарна ей и всей нашей семье за то, что совершенно не была обделена детством и вниманием родителей, бабушек и дедушек. Мне всегда уделяли много времени, занимались со мной, всюду за собой таскали, несмотря на то, что очень много работали. Актерские дети часто чувствуют себя немного обделенными, но у меня все было иначе. Мне сильно повезло.
— У вас в театре одна гримерка на двоих со Светланой Владимировной?
— Да. Я наглейшим образом въехала к ней с подселением.
— В театре соблюдаете субординацию?
— Нет, конечно, у нас никакой субординации.
— Светлана Владимировна работает как положено, по Станиславскому, или у нее своя система?
— У нее есть какая-то своя система. Это что-то интуитивное плюс колоссальный опыт. Она столько спектаклей переиграла, со столькими режиссерами работала, что с ней можно и не репетировать. Она все равно сыграет хорошо. Но если режиссер талантливый, может подсказать что-то новое и интересное, то Светлана Владимировна очень на это падкая, тут же откликается.
— Какая роль Светланы Владимировны для вас самая важная и любимая?
— Мне сложно выделить одну ее роль. Она разноплановая артистка. Мне нравятся ее работы во всем известных фильмах Эльдара Рязанова. Я считаю, что у нее там очень большой диапазон. Оля Рыжова в «Служебном романе» — одна, а Гуськова из «Гаража» — абсолютная ей противоположность. Ее персонажи и в менее известных фильмах тоже очень отличаются друг от друга. Это профессиональное достижение. Все мы артисты и понимаем, что у каждого из нас хватает наработанных штампов. Можно сделать что-то привычное и не бросаться в неизвестность. А для того, чтобы попробовать что-то новое, нужна смелость.
«Светлана Владимировна сейчас нарасхват»
Наш разговор на несколько минут прерывается. Полине звонит Светлана Владимировна.
— Бабушка только что вернулась с озвучания второго сезона «Дипломата», — продолжает Полина наш разговор. — Мы там все снимались — и папа, и бабушка, и я.
— За роль в первом сезоне Светлана Владимировна получила «Золотого орла». Помню, как она была удивлена высокой оценке своих коллег. Ее поколение не избаловано наградами?
— Абсолютно не избаловано. Когда она сыграла свои знаменитые роли, премий было очень мало, но почетные звания давали щедрее, чем сейчас. Несколько лет назад у нее был урожайный год, и мы много вместе с ней ездили по фестивалям после «Мешка без дна» Рустама Хамдамова. В 2013 году она получила «Золотую маску» за роль Домны Пантелеевны в «Талантах и поклонниках», а в 2019-м еще одну — за вклад в развитие театрального искусства. Были и другие награды. Сейчас у нее большая полка с призами.
— На одном из фестивалей Светлана Владимировна опять же привела слова сына: «Мама, я возмущен твоим ренессансом». С Хамдамова все началось?
— Папа, конечно, в шутку сказал, что возмущен ее ренессансом. Мы волнуемся за бабушку. Она очень много работает, совершенно не щадит себя, не распределяет свои силы. При этом мы очень радуемся, ведь такая востребованность — большая редкость. Для актрис в мировой драматургии гораздо меньше ролей, чем для актеров, а уж во второй половине жизни их совсем мало. Это либо какие-то сумасшедшие бабушки, либо что-то умирающее. Светлана Владимировна сейчас нарасхват, и это здорово, потому что она любит работать, получает от этого удовольствие и жизненные силы, несмотря на то, что иногда устает. Я думаю, что работа держит ее в тонусе. Она всегда много работала. А фильм Хамдамова выдающийся, поэтому он так громко прозвучал.
С филином в Ессентуках. Фото: Светлана Хохрякова— Фильм Марии Шалаевой создавался в расчете на нее?
— Этого я не знаю. Маша — молодец, сумела дотащить этот локомотив до конца, преодолев много трудностей. Она мне всегда была симпатична. Компания собралась замечательная. Фильм сделан с большой любовью и энтузиазмом. У меня там эпизодическая роль, но вопроса, соглашаться или нет, не возникало. Всегда привлекает то, что делается неравнодушными людьми. Бабушка довольна результатом.
— Она советуется с вами, когда ей предлагают роли?
— По поводу того, соглашаться или нет, она, конечно, не советуется, решает сама. Я частенько узнаю в последний момент о ее грандиозных планах, что она завтра куда-нибудь улетает. Мне все это не очень нравится, но что делать? Такая у меня неугомонная бабуся.
— Вы ее часто сопровождаете, и это очень трогательно. Вы как подружки.
— Стараюсь, но не всегда получается. Для меня она какое-то потрясающее чудо, пример во всем — в профессии и жизни. Ценю ее человеческие качества, то, как она себя ведет дома и в театре. Я ее обожаю. Единственное, что я хочу ей пожелать, это здоровья и сил.
— Вам всегда есть о чем поговорить?
— Мы с ней очень близки. У меня никогда не было конфликтов отцов и детей, юношеского протеста, максимализма, желания отделиться и самой строить свою жизнь. Не знаю, чья это заслуга. Наверное, моих близких. Я и в детстве была близка со своими родными, и по сей день это продолжается. Для меня семья — это тыл.
— Вы ее оберегаете?
— Стараюсь. Но Светлана Владимировна такая хулиганка, такая бандитка, что даже если захочешь ее оберегать, то не всегда за ней угонишься.
— В фильме Марии Шалаевой эта тема как раз затронута. Часто близкие люди излишне опекают своих старших родственников, лишая их возможности совершать самостоятельные шаги.
— Ее невозможно ограничить, нельзя ей что-то запретить. Светлана Владимировна — тот еще перец. Конечно, мы все волнуемся за нее, но стараемся находить баланс, чтобы ее никак не ущемлять.
— Сына-то Светлана Владимировна слушается?
— Как сказать… Она же хитрая. Я частенько от нее слышу фразу: «Только не говори папе. Он меня убьет. Я завтра улетаю в Чебоксары».
Путешествие любви и самопринятия: Комминс, Патрисия: 9781558746664: Amazon.com: Books
Глава 1Призыв к соединению
ôЭто материнская любовь, котораяявляется одним из самых трогательных и незабываемых воспоминаний
наша жизнь, таинственный корень всего роста и изменения; любовь, которая означает возвращение домой,
убежище, и долгое молчание, с которого все начинается и которым все заканчивается.
ùC. Г. Юнг, Аспекты Женственности
Смерть не прекращает отношения.Духовно или психологически остается нить, тянущаяся от этого мира к следующему. Через эту связь мы чувствуем стремление понять наших умерших матерей, поместить в контекст не только их жизни, но и нашу. Это понимание также отвечает на настойчивый вопрос «почему?», который беспокоит нас, угрожает нашей самооценке, саботирует наши планы и портит наши отношения. Почему она так со мной поступила? Почему она терпела эти отношения? Почему она не следовала за своей мечтой? Почему она не любила меня так, как я должен был быть любим? Почему?
Ответы внутри нас и вокруг нас, и духи наших матерей готовы поделиться ими.
Призыв к Соединению может прийти в любой момент после смерти матери. Для некоторых это продолжение процесса скорби, желание сохранить память о матери живой. У других, в том числе и у меня, много лет спустя появляется желание понять, кем были наши матери. Тем не менее, это сердцевина Пути Понимания, начало пути к более глубокому пониманию и глубокому исцелению. Он начинается с признания того, что наши матери, независимо от того, насколько «хорошо» или «плохо» мы оцениваем наше воспитание, были неизгладимой силой в формировании нашей жизни.
Отрицание материПосле смерти наших матерей некоторые женщины стремятся преодолеть боль, горе и гнев настолько быстро, что полностью отрицают своих матерей. Для этих Дочерей Отрицания история их жизни звучит так: «У меня была мать. Она мертва. Я пошел дальше. Результатом, однако, является своего рода мученичество без матери, в котором основное внимание уделяется отсутствию. Эта нехватка может испортить всю оставшуюся жизнь, порождая ненасытную эмоциональную потребность, которую они пытаются восполнить другими людьми, деньгами, успехом, сексом, едой и другими неадекватными заменителями.
Живя мученической смертью без матери, мы избегаем
воспоминаний, способных исцелить нас.
Кому-то боль потерянных отношений мешает вспомнить. Эти Сестры Подавления держатся подальше от этой эмоциональной территории, опасаясь, что печаль захлестнет их. Они смущены своим горем и обеспокоены тем, что друзья сочтут их подавленными, слабыми или эмоционально неполноценными. Они избегают тех самых воспоминаний, которые способны исцелить их. Они не осмеливаются вспомнить о матери, которая любила и воспитывала их, опасаясь, что ее отсутствие в их повседневной жизни станет для них чем-то большим, чем они смогут вынести.Так что они без матери в своей жизни и в своих воспоминаниях.
Беглецы считают, что у их матерей так много незаконченных дел, что они чувствуют себя бессильными. Невозможно, говорят они себе, разрешить конфликт с кем-то, у кого хватило наглости умереть, прежде чем они все уладят. Или злость, которую они испытывают к своим матерям, так горька, что они подавляют ее из чувства вины, помня старое наставление, что нельзя говорить дурно о мертвых.
Разрыв эмоциональных оковБольшинство из нас попадает более чем в одну категорию «отрицания матери», и некоторые из нас могут частично отразиться во всех них.Хорошая новость заключается в том, что исцеление и освобождение от наших эмоциональных оков возможны. Отвечая на призыв к соединению, мы, взрослые, принимаем сознательное решение снова узнать своих матерей. Мы начинаем с того места, на котором остановились: как дочери. Но это только путь к более глубокому пониманию.
На Пути Понимания мы стоим на равных с нашими матерями. Женщина женщине, мы ищем понимание материнских сил в нашей жизни. Из этого понимания приходит исцеление. Где исцеление, там и любовь.
Когда мы начинаем наш путь к большему пониманию,
души или духи наших матерей становятся
добровольными партнерами на пути.
Когда дочери отправляются в это путешествие, они быстро понимают, что они не единственные, кто работает над установлением этой связи. Как будто их матери — духи — или души, или энергия, или любая другая терминология, с которой вам удобнее всего — становятся добровольными партнерами в этих упражнениях. Совпадения, сверхъестественные обстоятельства и неожиданные открытия отмечают путь.
Хелен, чувствительная, задумчивая женщина лет шестидесяти, чистила чулан в доме своей сестры, готовясь выставить дом на продажу. Перебирая различные вещи, она наткнулась на сокровище, которое в ретроспективе кажется немного чудом. В коробке на верхней полке этого шкафа лежали фотографии ее матери, которых Хелен никогда раньше не видела. На фотографиях изображена женщина, которую Хелен не знала, удивительная находка, учитывая тот факт, что ее мать умерла пятьдесят лет назад, когда Хелен было всего шестнадцать.
Первый портрет, сделанный до рождения Хелен, изображает красивую, хорошо одетую женщину, сидящую у камина с тремя старшими детьми. Женщина излучает чувство довольства своей жизнью и своими детьми. На втором портрете двухлетняя Елена сидит на коленях у матери, ее сестры стоят справа от матери, а ее брат слева. Ее мать смотрит прямо в камеру, ее темные глаза оживают. Утонченными чертами лица и безмятежной улыбкой она напоминает юную Барбару Стэнвик.
«Это было настоящее открытие», — говорит Хелен о фотографиях. «Я никогда не думал о своей матери как о привлекательной, сексуальной женщине. Моя мать была такой красивой. Это было откровением. ö
Это был резкий контраст с женщиной, которую помнила Хелен, матерью, которая была больна и прикована к постели с болезнью Паркинсона.
Взгляд в зеркало
Желание снова узнать наших матерей может проистекать из осознания того, насколько мы похожи на них. Как часто мы мельком смотрим на собственное отражение в зеркале и с удивлением обнаруживаем выражение лица нашей матери в своем собственном? Это осознание часто вызывает смешанные эмоции, поскольку оно бросает вызов нашему представлению о том, что мы не такие, как все, и, возможно, вызывает опасения, что нам каким-то образом суждено совершить те же ошибки, что и нашим матерям.Правда в том, что, понимая, насколько мы похожи на наших матерей и чем мы решительно отличаемся, мы можем действовать, опираясь на силу, которая исходит от самопознания, а не под влиянием скрытых эмоциональных сил. Для многих женщин позитивная связь со своими матерями является источником утешения, поскольку они начинают искать более глубокое понимание.
Флоренс вспоминает, как друг семьи сказал ей, что ее голос и смех очень похожи на голос ее матери. Это неудивительно, поскольку Флоренс тесно связана со своей матерью через устные традиции: Флоренс, индеец-могавк из народа ирокезов, является профессиональным рассказчиком и мотивационным оратором.Ее мать часто появлялась в программах общественного телевидения о культуре коренных американцев. Флоренс узнала старые истории от своей матери. Когда она делится ими со своими детьми или со зрителями, она чувствует глубокую связь со своей матерью, а также с бабушкой, которая помогала ей растить.
При такой прочной связи неудивительно, что их индейские имена дополняют друг друга — хотя это всего лишь совпадение, поскольку они были даны в разное время разными людьми. Ее матерью была Рассвет.Флоренция — восходящее солнце.
«Я твердо верю, что мы духовный народ», — говорит Флоренс. «Я твердо верю, что моя мать находится в гораздо лучшем месте. Но поскольку мы находимся только на этом уровне человеческого опыта с нашими пятью маленькими чувствами, мы никак не можем оценить, где она находится. умершие матери.
Независимо от религиозного происхождения или духовной точки зрения, многие женщины чувствуют, что духи их матерей продолжают жить в той или иной форме или состоянии бытия.Одни говорят о небесах, другие — о менее определенном духовном существовании. Для некоторых их матери живут в их памяти. Независимо от теологии или философии, дочери испытывают постоянные отношения из-за продолжающегося влияния их умерших матерей на их жизнь. Я не говорю о психическом влиянии, при котором наши матери непосредственно затрагивают нашу жизнь, хотя и не исключаю этого. Я говорю о воспоминаниях и традициях, силах и страхах, которые мы прослеживаем до наших матерей.Мы начинаем с признания существования нашей матери. Это может показаться банальным, но многие из нас избегают боли и горя, избегая любой связи с нашими матерями.
У моей сестры Бернадетт был сильный Призыв к Связи, благодаря которому она поняла, что находится в состоянии отрицания существования нашей матери. Бернадетт, мать-одиночка, вернувшаяся в колледж в возрасте сорока лет, получила по почте уведомление о том, что ее выбрали для получения престижной академической награды за выдающиеся достижения. Вместе с уведомлением пришла рекламная карточка местной газеты.Заполнив необходимую информацию, Бернадетт написала «умерла» в строке «имя матери» и начала заполнять следующую строку. Но она не могла написать ни слова.
«Я поняла, что отрицаю ее существование», — объясняет Бернадетт.
Она вернулась к этой строке и добавила имя своей матери. Это было простое, но сильное напоминание Бернадетт о том, что, хотя ее мать умерла, связь между ними осталась. «Я поняла, что если бы мама была жива, она бы так мной гордилась», — добавляет она.
От дочерей к сестрам Более глубокое понимание наших
матерей требует от нас перестать быть детьми,
отложить в сторону некоторые детские проблемы, которые блокируют
наше понимание наших матерей.
На пути к большей связи с нашими умершими матерями мы начинаем как дочери. Но быстро мы становимся сестрами. Более глубокое понимание того, кем были наши матери, будучи женщинами, требует от нас перестать быть детьми. Это означает решение отложить в сторону некоторые детские проблемы, которые могут блокировать наше понимание.Часто они маленькие, мелочные и даже смехотворные. Но пока мы не раскроем эти проблемы, которые часто принимают форму обиды, мы не сможем выйти за рамки роли ребенка. Важно, чтобы мы предпочли отложить в сторону факты, что нас заставляли носить старье; не успели побрить ноги; им было запрещено встречаться намного позже, чем это могли сделать наши друзья; и никогда не слышал достаточно комплиментов и похвал. Перефразируя святого Павла: «Когда я был ребенком, я говорил, думал и рассуждал, как ребенок. Но когда я стал взрослым, мои мысли вышли далеко за рамки детских.ö Мы были нашими матерями… детьми; теперь мы их ровесники.
Первый шаг в этом сдвиге — выйти за рамки того, что сделали наши матери, и понять, кем они были. Он начинается с ответа «да» или «нет» на следующий вопрос: любила ли вас ваша мать? Большинство женщин отвечают утвердительно, хотя многие из нас хотят уточнить это объяснением того, что наши матери недостаточно любили нас или не выражали свою любовь так, как мы хотели. Но основной ответ для многих из нас — да, наши матери любили нас.Мы принимаем это как факт и используем как платформу для движения вперед.
¬1998. Все права защищены. Перепечатано из «Вспоминая мать, в поисках себя» Патриции Комминс. Никакая часть этой публикации не может быть воспроизведена, сохранена в поисковой системе или передана в любой форме и любыми средствами без письменного разрешения издателя. Издательство: Health Communications, Inc., 3201 SW 15th Street, Deerfield Beach, FL 33442.
Что заставляет кого-то разорвать все связи с матерью или отцом?
В детстве Лора жаждала безусловной любви.Но вместо объятий и семейных прогулок у нее остались воспоминания о горьких ссорах. «Моя мама никогда не хотела детей, — говорит она. «Она сказала мне, что единственная причина, по которой она не сделала аборт, заключалась в том, что она слишком поздно узнала о беременности».
Отец Лауры ушел, когда она была совсем маленькой, что, по ее мнению, обижало ее мать. «Она должна была остаться и быть ответственной мамой, которую она ненавидела. Однажды бабушка и дедушка забрали меня, и я помню, как подумал, что именно такой должна быть семья.
Отношения полностью прекратились, когда Лора была подростком. «Первой любовью мамы всегда были мужчины, а когда мне было 15, она переехала в Африку ради парня, не сказав мне об этом». Это то, что она не могла простить, тем более, что никогда не было объяснений или извинений. «С тех пор она связалась со мной, но всегда просит денег. Вот почему я принял решение разорвать с ней все связи».
Лора объясняет поведение своей матери травмирующим воспитанием, но она не может оправдывать своего отца тем же.«У папы было прекрасное детство, но у него нет ни эмоций, ни сочувствия ни к кому. Мы не разговаривали семь лет».
Хотя она близка с его родителями, и они поощряли ее и ее отца восстановить испорченные отношения, это не принесло ей ничего, кроме еще большей боли. «После того, как он ушел от моей мамы, у него появилась новая семья; мне было очень трудно с этим справиться, когда он так мало старался со мной. «Мои проблемы с мамой и папой плохо влияли на мое психическое здоровье на протяжении всей моей жизни», — продолжает она.«Теперь я регулярно посещаю психотерапевта, чтобы попытаться помочь мне справиться с эмоциями».
Когда она выйдет замуж в следующем году, ни один из ее родителей не будет приглашен. «Я вырос, думая, что сделал что-то не так, чтобы мои родители не хотели меня. Я сожалею только о том, что не сказал отцу, как сильно я его ненавижу. Я не ненавижу свою маму; Мне просто жаль ее, и я хочу, чтобы она увидела, что она сделала».
Несчастное детство
Прекращение всех контактов с родителями может показаться крайностью, но для Алисы это был акт самосохранения.«Мой папа ушел, когда мне было восемь, и я ни разу не разговаривала с мамой с тех пор, как 10 лет назад переехала в Германию», — объясняет она. «Она не была материнской и у нее был очень плохой характер, который она вымещала на мне. Она никогда не будет нежной, и я чувствовал себя нелюбимым».
Как и Лора, Алиса считает, что у ее матери, возможно, было несчастное детство, а это означало, что ей не хватало эмоциональных инструментов, чтобы быть хорошим родителем. «После того, как я выросла и у меня родилась дочь, наши отношения еще больше ухудшились, — говорит она.«Я стал лучше осознавать, насколько я не важен для ее жизни».
Мать Алисы так и не навестила ни ее, ни ее внучку, но у нее сложились тесные отношения с новой семьей сына. «Мне было больно, что она пыталась проводить время с детьми моего брата, а не с моими. Со временем я смирился с тем, что она никогда меня не любила.Я не ненавижу ее и не жалею ее; Я просто больше не хочу, чтобы она была в моей жизни».
Сноб, сексист, фанатик и расист
Энди не разговаривал со своей матерью 25 лет после того, как они перестали общаться, когда ему было чуть больше 20-ти. Для него проблемой было отсутствие уважения и общих ценностей. «Я выросла в семье, где «детей должно быть видно и не слышно», где мнение моих родителей было единственно правильным. Мы обедали в тишине, и мои родители никогда не поощряли меня в моих интересах или занятиях.
Он говорит, что его никогда не хвалили за достижения, а только критиковали за неправильные поступки. «Что бы я ни делал, это всегда было недостаточно хорошо. Если я преуспевал в чем-то, моему отцу всегда приходилось доказывать, что он лучше».
Домашние правила были строгими, и его отправляли спать в 8 вечера каждую ночь, даже в возрасте 16 лет. Но вместо того, чтобы спать, Энди ловил себя на том, что слушал радио, чтобы избежать скуки.Он быстро увлекся текущими делами и политикой, что дало ему новое представление о мире. «Это заставило меня осознать, что взгляды моих родителей были снобскими, сексистскими, фанатичными и расистскими. Мне никогда не разрешалось высказывать мнение, противоречащее их взглядам, иначе меня отправили бы в мою комнату. Это заставило меня потерять к ним уважение».
Отец Энди умер, когда ему было 18 лет, но он не чувствовал настоящей утраты. «Мы жили в одном доме, но больше года не разговаривали.Не могу сказать, что жалела, что не помирилась с ним. Он был несчастен, когда был рядом».
Через несколько лет Энди окончил университет и купил дом. «Я был так горд, но моя мама сказала мне, что это ужасно. Она сказала, что это похоже на муниципальный дом, и спросила, почему я хочу жить в трущобах».
По мере продвижения его карьеры она становилась все более критичной и постоянно сравнивала его с братом.«Мне был 21 год, и я чувствовал себя успешным, но она стыдилась всего, что я делал, потому что это не соответствовало ее снобистским идеалам». В конце концов, он перестал контактировать и со своей матерью, и с братом, и никогда не оглядывался назад. «На самом деле это было несложное решение, потому что у нас не было ничего общего, и они не приняли ни меня, ни мой жизненный выбор».
Энди понимает, почему некоторые люди считают это решение неожиданным, но не хочет поддерживать отношения ради этого.«Я чувствую, что видеть своих родителей под принуждением или не по долгу службы неправильно. Если вы не предприняли никаких усилий, чтобы построить отношения со своими детьми, я не думаю, что вы можете ожидать, что они будут там».
Призраки
Для других семей раскол является результатом развода родителей. Хелен потеряла связь с двумя из своих четырех взрослых детей в этом году после прекращения эмоционально оскорбительных отношений с их отцом.«С тех пор как мы расстались в 2011 году, это был медленный процесс родительского отчуждения», — говорит она. «Мой сын не разговаривал со мной с апреля, а моя средняя дочь теперь преследует меня по всем каналам связи».
Она считает, что ее бывший партнер применил к ее детям ту же тактику манипулирования, что и те, которые разрушили их брак. «Когда дети стали старше и у меня появилась собственная жизнь и интересы, мой бывший стал контролировать меня и пытался помешать мне заниматься тем, что мне нравилось», — объясняет она.Она говорит, что во время газлайтинга, который длился много лет, он лгал о ее поведении друзьям и семье. «Однажды он сказал им, что я был пьян, склонен к самоубийству и пропал. На самом деле я пошел в супермаркет. Когда я присоединился к местной группе, он сказал всем, что я сумасшедший и хочу сбежать и стать знаменитым».
Со временем в историю ее мужа поверили, и Хелен начала чувствовать себя отчужденной от своей семьи.«Я, к сожалению, потерял маму несколько лет назад, а мой папа — настоящий мужчина и встал на сторону моего бывшего».
Развод сильно повлиял на детей и нанес им эмоциональный ущерб. Несмотря на то, что она прилагает все усилия, чтобы навести мосты со своими детьми, она признает, что не знает, что сказал им их отец. «Он всегда заводил споры перед вечеринками и торжествами, чтобы помешать мне прийти на мероприятие. Он также обвинил меня в том, что у меня был роман, когда у меня появился новый партнер, хотя я никогда ему не изменяла», — говорит она.Отношения с двумя ее отчужденными детьми стали настолько натянутыми, что ей не дали возможности обсудить случившееся. «Единственное объяснение, которое они мне когда-либо давали, это то, что я не забочусь о них или что я отношусь к ним как к маленьким детям».
Хотя потеря контакта была чрезвычайно болезненным опытом, она не винит своих детей. «Это не их вина — они научились этому от своего отца», — говорит она.«Они как золотые рыбки, плавающие в аквариуме, где кто-то каждый день добавляет немного цвета, пока они не начинают видеть вещи совершенно по-другому».
Она хотела бы воссоединиться со своими детьми, но не знает, как это произойдет. «В данный момент я чувствую, что стою снаружи, а они внутри стеклянной комнаты. Я действительно скучаю по ним.» — Хранитель
Моя мама все забыла, в том числе и меня.Но ее любовь все еще здесь.
Заполнитель при загрузке действий со статьейМоя мама родилась без второго имени. Ее девичья фамилия все равно когда-нибудь станет ее вторым именем, рассуждали ее родители. Так много предположений — ее желание выйти замуж, взять фамилию мужа, сама ее сексуальность — все записано в пустом месте каждой формы, которую она заполняла в течение первых 25 лет своей жизни.
Пятьдесят лет спустя она уже не помнит ни этого имени, ни своего имени по мужу. Ее имя отступило в место, до которого она не может добраться, вместе с тем, как водить машину, определять время и пользоваться вилкой.
Такие стирания одновременно и обыденны, и монументальны. Но есть вещи, о которых полезно забыть.
Я рад, что она больше не помнит, каково было, когда отец говорил ей, что не будет платить за колледж, потому что для девушки это того не стоило. Она забыла, что все равно подала заявку и ждала столиков, чтобы заплатить за диплом Лиги плюща. Она не могла знать тогда — и не знает сейчас, — что четверть века спустя ее собственная дочь будет обслуживать столики в том же ресторане, учась в том же колледже.Может быть, она уже тогда решила, что не будет рассказывать своим детям эту историю, чтобы они не упрекнули ее в отце. Она сказала мне только после того, как он умер.
После того, как она начала забывать, я узнал о ее попытках зачать ребенка и ее душераздирающем выкидыше. Она забыла, как мы стояли у меня на кухне, пока она описывала поиски в университетской библиотеке информации об экспериментальной процедуре, рекомендованной доктором, как она могла найти статьи только в ветеринарных журналах.Она забыла позор той борьбы. Слава Богу за это.
Она забыла также, как ее пропускали при повышении после повышения на работе, поскольку ее коллеги-учителя опередили ее в администрации. Она не помнит, что это был другой школьный округ, который дал ей шанс, продвинув ее до суперинтенданта. Она не знает, что это произошло только после того, как она накопила еще три диплома Лиги плюща.
Она забыла, как мой брат швырнул стул в окно гостиной, и ярость на моем лице, когда я накричал на нее так сильно, что после этого у меня пересохло в горле.
Некоторые ее забывания были линейными — постоянное стирание настоящего назад. Она возвращалась с прогулки с отцом и не могла объяснить, куда они пошли. Потом она забыла, что было вчера, а потом прошлый год и все годы до этого тоже исчезли. Она помнила людей абстрактно еще долго после того, как не могла узнать их вживую. «Я ищу своего брата Дика, — говорила она своему брату Дику.
Моя мать забыла, кто я такая, и это сделало меня лучшей дочерью.
Она забыла каждое из 25 мест, где я жил после того, как ушла из дома. Она не могла расслабиться, объяснила она, посещая очередную лачугу аспирантуры, пока не смогла представить места, где засыпал каждый из ее детей.
Была долгая фаза, пока она забывала — до того, как она полностью забыла — когда она знала, что чего-то не хватает. Она просилась домой, сидя на диване в гостиной. Глядя, как однажды вечером ее внуки потягивают «Ширли Темплс», пока остальные заказывали ужин, она выглядела грустной.Я спросил ее, не нужно ли ей что-нибудь.
— Просто… — сказала она, испытующе размахивая руками, словно могла вырвать из воздуха нужные слова. «Все эти люди с их семьями. Моя семья далеко».
В те дни мы были уже так далеко. Я был рад, когда эта фаза забывания забылась. Линейная прогрессия принесла свои ужасные удобства: мы знали, что и это пройдет.
Но в остальном ее забывание было концентрическим. Она забыла, кому должна была позвонить, а потом забыла, как звонить.Вскоре она забыла всех, кому звонила, и в конце концов забыла, для чего нужен телефон. Круг вокруг вещей, которые она забыла, продолжал расширяться. Никто не знал, насколько большим он может стать.
Когда она переехала в интернат и мы увидели, как женщина — небрежно, как будто это было чаепитие — пыталась съесть рулон скотча, мы поняли, насколько большим он может стать.
К настоящему времени она забыла все, что мы о ней знаем, и все, чего мы не знаем. Она забыла все наши секреты. И она тоже забыла все свои секреты, истории, которые когда-то были только ее собственными.
Однако время от времени она вспоминает. Несколько месяцев назад я ее куда-то возил, поддерживая банальный односторонний стёб. «Мы думаем завести собаку», — сказал я, подходя к знаку «Стоп», нажимая на сигнал поворота и глядя налево в поисках движения. «Я знаю, что это безумная идея. У них много работы».
«Это зависит от собаки», — сказала она: пять слов такой логичной и точной последовательности, что у меня чуть не остановилось сердце. Но когда я взглянул на нее, она уже забыла.
Иногда кажется, что она все забыла. Но вот что: если вы предложите ей что-нибудь поесть, она скажет спасибо. Она спрашивает всех поблизости, не хотят ли они. Когда я сажусь рядом с ней, она берет мягкий рукав моего свитера и трет его между двумя пальцами. Она показывает мне свои липкие руки, и я помогу ей их вымыть. Если мои дети напевают первые шесть нот любимой детской песни, она споет последнюю ноту. И когда они смеются, она смеется в ответ. Она все забыла, но не забыла этого.
Долгое время я думал, что самое тяжелое будет, когда она забудет меня. Но оказывается, когда тебя так долго любят, любовь остается позади, наслаиваясь на твои кости. Я понял, что любовь живет не только в возлюбленном. Он поселяется в любимом, постоянном и живом.
Я знаю это, потому что даже если она забыла — даже если я забыт — все, что мне нужно сделать, чтобы почувствовать ее любовь, — это подумать об этом. И это, оказывается, стоит помнить.
Синтия Миллер-Идрисс — профессор педагогики и социологии Американского университета.Она живет в округе с мужем и двумя дочерьми. У них до сих пор нет собаки. Найдите ее в Твиттере @milleridriss .
Подпишитесь на On Parenting на Facebook , чтобы получать больше эссе, новостей и обновлений, и присоединяйтесь к нашей дискуссионной группе , чтобы поговорить о воспитании детей и работе. Вы можете подписаться здесь для получения нашего еженедельного информационного бюллетеня.
В поисках признаков того, что с моим ребенком все будет в порядке после психиатрической госпитализации
Вы никогда не перестанете быть родителем, и другие вещи, которые я узнал, когда разбил тарелку о ногу
«И тогда все было кончено»: попытка исцелить от горя моей дочери, переехавшей за границу
Моя мама покончила с собой в Гранд-Каньоне – и я хотел знать, почему
Триггерное предупреждение: эта история исследует самоубийство, включая подробности того, как мать автора покончила с собой.Если вы находитесь в группе риска, остановитесь здесь и обратитесь за помощью в Национальную линию спасения от самоубийств. 800-273-8255
Я стоял и смотрел вниз, в каньон, в то место, где миллионы лет назад протекала река. Все в этом виде невозможно, пейзаж, который, кажется, не поддается ни физике, ни описанию. Это место, которое усиливает вопросы в вашем уме и хранит ответы при себе.
Посетители всегда спрашивают, как образовался каньон. Рейнджеры часто дают один и тот же неудовлетворительный ответ: ветер.Вода. Время.
Это было 26 апреля 2016 года – четыре года со дня смерти моей мамы. Четыре года с тех пор, как она стояла на том же месте и смотрела на тот же вид. Я все еще ловлю дыхание здесь, и чувствую головокружение, и мне нужно напомнить себе дышать через нос через рот, медленнее и снова. Теперь я могу сказать это вслух: она покончила с собой. Она прыгнула с края Гранд-Каньона. С края земли.
Я вернулся на место, потому что хотел все знать.
Моя мама видела моих детей несколько раз в неделю, заходила поиграть в игру или почитать книгу. Она водила их на несколько бейсбольных матчей Даймондбэкс прошлым летом, когда мы жили в Финиксе. Лаура ТрухильоШирота и долгота места, где она приземлилась, последние слова, которые она сказала водителю автобуса, который высадил ее на тропе, ее настроение, когда она встретилась со своим священником всего четыре дня назад. Я перечитал последнее письмо, которое она отправила моим детям. Я искал подсказки внутри этой маленькой карточки с мультяшным пингвином, нарисованным на лицевой стороне, написанным печатным шрифтом, чтобы моя 5-летняя дочь могла легко его прочитать.Моя мама писала о поездке на трамвае на игру Diamondbacks, о посадке кактусового сада, о предвкушении лета в и без того жаркие дни весны в Фениксе.
Я читал и перечитывал ее последние слова, написанные курсивом в самом маленьком блокноте, который она оставила в своем джипе, а также последний напечатанный ею текст, в котором она одновременно прославляет жизнь и извиняется за нее. Я увеличил фотографию, которую она сделала на свой iPhone, с уступа, смотрящего на восход солнца, освещавший каньон тем утром, чтобы посмотреть, не поделится ли скалами или тенями что-нибудь новое.Я переиграл наш последний разговор и все предыдущие, которые смог вспомнить.
Я хотел знать каждый факт, каждую деталь, видеть все, что видела она, потому что у меня не было того, чего я хотел – почему.
Я вернулся в каньон за ответами, или за более глубоким пониманием жизни и своей мамы, а может и себя. Но все, что я мог видеть, были вершины за много миль, деревья зеленее и красивее, чем я себе представлял, крошечные точки фигур, медленно двигавшихся вверх по серпантинам, и тишина мира.
Самоубийство так же распространено и так же непознаваемо, как ветер, сформировавший эту скалу. Это невыразимо, сбивает с толку, сбивает с толку и ужасно грустно. Не пытайся разобраться, сказал я себе, перестань задавать вопросы, обвинять, смотреть.
И все же я стоял и искал.
• • • • • •
Утром она прыгнула, она попыталась добраться до меня.
Я увидел, как «Мама» всплывает на моем телефоне вскоре после 10 утра. Я сидел за своим столом на 19-м этаже здания Cincinnati Enquirer на новой работе в качестве управляющего редактора, в которой я еще не совсем освоился, всего один фото моих детей на моем столе.
Я быстро написал: «Я люблю тебя, мама. Безумно загруженный рабочий день. Трудно оторваться, чтобы поговорить. Но знай, что я люблю тебя».
По пути домой тем вечером я улыбнулась, заметив, что в нашем районе начали цвести ирисы. Я остановил машину, выскочил и сфотографировал радужную оболочку, чтобы позже написать маме. Это был наш любимый цветок — ее из-за стойкости, необходимой им для роста на скалистом склоне горы, где она жила, и мой, потому что, когда я был ребенком, они цвели к моему дню рождения.
Я мог бы взять больше, чем мой папа; У меня его оливковая кожа и такие карие глаза, что они почти черные, его выражение тихого презрения, когда я злюсь, и его потребность в попкорне в кино. Но я был ближе к маме.
Большую часть моей взрослой жизни мы жили в 3,3 милях друг от друга. Иногда она заходила повидать моих детей, и мы потирали друг другу руки, обсуждая события дня. Когда я недавно переехал в Огайо, мы каждый день разговаривали по телефону.
Мы могли рассмешить друг друга, и иногда мне казалось, что все, что она чувствует, я тоже.
Той ночью мой муж сказал, что ему нужно поговорить со мной. — Поднимись наверх, давай присядем.
Я поставил лазанью в духовку, поднялся наверх и сел на нашу кровать.
Мы дрались. Мы переехали из моего родного города Феникса в Цинциннати три месяца назад, и это был тяжелый переход — новый город, где у нас не было семьи, четверо детей в новых школах, дом, где арендная плата была слишком высока, и мы, казалось, слишком часто говоря: «Вы можете подождать до следующей пятницы?»
Он выглядел серьезным.
— Это твоя мама, — сказал Джон.
И откуда-то я знал. Он прочитал мое лицо.
— Да, — сказал он. «Она ушла. Она была в Гранд-Каньоне. … Ее тело нашли в каньоне.
Он использовал слово тело.
Я не мог думать, не мог обработать заказ или время, и я достал футболки Джона из ящика стола, чтобы сложить их заново.
«Мы должны рассказать детям», — сказал я.
—Я начала плакать так, что не была уверена, что когда-нибудь остановлюсь, так, что я больше не осознавала, что это может напугать детей.
Генри и Тео поймут это. Им было 13 и 11 лет, умные и зрелые. Но Люку было всего 9, и он даже не говорил о переезде. А Люси было 5 лет, и она так скучала по бабушке, что каждый вечер просматривала фотокнигу, которую моя мама недавно сделала для них.
Мы спустились вниз и нашли их ожидающими в столовой, они знали, что что-то не так. Мое лицо было красным, а глаза влажными и опухшими, что не было чем-то новым, но частью того, кем в последнее время стала их мать. Я села на деревянный пол, прислонившись к стене, подтянув колени к груди.Люси села ближе всех, и они выстроились рядом со мной вдоль стены.
Обойти это было невозможно, нельзя было сказать об этом.
— Бабушка умерла, — сказал я. «Мне так жаль.»
Люк и Люси залезли ко мне на колени. Генри выглядел испуганным. Тео спросил, что случилось.
— У нее перестало работать сердце, — сказал я. Это правда, он перестал работать. Об остальном мы расскажем Генри и Тео позже, наедине.
Я начала плакать так, что не была уверена, что когда-нибудь перестану, так, что я больше не осознавала, что это может напугать детей.Джон позвонил моему психологу, и хотя она работала в 9 милях от нас, она оказалась в церкви в четырех кварталах от нашего дома. Когда она добралась до дома, я сказал ей, что я виноват.
— Нет, — сказала она. — Твоя мать сделала этот выбор.
Лазанья, я вспомнил. Я крикнул Джону, чтобы тот вынул его из духовки.
«Лора, — сказала она, — это не твоя вина, не твоя вина».
А может быть и было. Письмо, подумал я. Я не должен был посылать это письмо.
За три дня до этого я написал маме электронное письмо.Это было письмо, которое я написал, удалил и написал снова. В нем говорилось о вещах, которые я скрывал годами, о вещах, которые я, наконец, пытался заставить ее увидеть. Неважно , сказал я себе. Нет.
Она ушла. Она ушла, потому что хотела уйти. Но толкнул ли я ее?
ИНФОРМАЦИОННЫЙ БЮЛЛЕТЕНЬ: Личные новости автора и многое другое о выживании после самоубийства
Обратный счет
Поиск ответов после самоубийства моей мамы «Великое неизвестное.»
Дэвид Уоллес, Arizona Republic
За несколько месяцев до смерти моей мамы, осенью 2011 года, я сидел в офисе Феникса с психологом, впервые консультируясь один на один. «не знаю, что меня огорчает», — сказал я ей.
Мы искали работу. Мне нравилась моя работа в газете моего родного города. Мы изучали семью. У меня был отличный муж и четверо замечательных детей.
Потом детство. Это было хорошо. «Я сказал ей. Это было хорошо, плохое не могло отнять эту часть.Это было хорошо, повторил я, пока правда не раскрылась. Детали появлялись одна за другой, как из прохудившегося крана, сначала ровно, а потом все быстрее.
Мне было 15, когда я увидел своего отчима голым.
Не потому, что я смотрел, а потому, что он хотел, чтобы я увидел.
Он вошел в мою комнату. Не потому, что ему это было нужно.
Он сказал мне ничего не говорить.
И я знал, что не буду. Моя мама была счастлива за то, что, казалось, было впервые в ее жизни. Я не мог разрушить это, сказал я себе, независимо от того, что он сделал со мной.Закройте глаза, сосчитайте в обратном порядке от 10. И так до конца.
Засунь это в уголок своего мозга. Закрой коробку.
В течение многих лет мой отчим насиловал меня до такой степени, что я сомневался, была ли это моя вина. Однажды это прекратилось почти так же быстро, как и началось, и я заблокировал это из своего разума на десятилетия. Я никому не сказал.
Я ходил на воскресный ужин в дом моей мамы, ночевал с ней и отчимом в их доме на колесах во Флагстаффе и заботился об их желтом лабрадоре Мо, когда они катались на лыжах.Я притворялся, что этого никогда не было, пока однажды не смог.
После нескольких встреч с моим психологом, однажды вечером я сказал маме во дворе дома, когда она остановилась у моего дома. В тот день она не сказала, что не верит мне, но и не выглядела удивленной. Она не потянулась, чтобы обнять меня, не спросила как, не извинилась. Она пошла домой к нему.
Я изо всех сил пытался понять, почему она, казалось, не хотела знать больше, не сердилась на него, не делала ничего по этому поводу.Я был зол и опечален так, что ни один из нас не знал, как с этим справиться.
—Мы не должны винить себя, когда кто-то, кого мы любим, убивает себя, но все равно часто это делаем. А если бы я не уехал? Что, если бы я молчал о своем отчиме? Что, если бы я ответил на ее телефонный звонок тем утром?
Какое-то время мы вообще игнорировали эту тему. Но постепенно ее отрицание уступило место, и она начала задавать вопросы. Она хотела знать, как человек, которого она знала, человек с добрым сердцем, который нанял бездомного для работы в своем магазине велосипедов, мог быть способен на это.Мы целыми днями не разговаривали, а потом говорили до тех пор, пока оба не могли дышать от слез.
Однажды ночью, может быть, за месяц до ее смерти, когда мы с ней разговаривали или в основном плакали по телефону о том, как ей жаль, и о том, как мне было больно, и как мне было жаль, и как я скучал по ней и нуждался в ней, она столкнулась с ним. Я слышал, как она кричала ему вместе со мной по телефону: «Ты сделал это? Он продолжал говорить: «Я не помню. Я не помню». Может быть, он не мог, не мог. Она злилась, кричала на него: «Зачем ты это сделал?»
Ее мужу было 66 лет, и он был болен.Он много пил, а опухоль мозга и инсульт сделали его зависимым от нее. Моя мама и я кружили друг вокруг друга, как раненые животные, извиняясь каждый перед другим, в течение нескольких месяцев, когда я написала, удалила и переписала письмо и, наконец, нажала «отправить». Он не сказал ей ничего, чего бы она не знала, но разъяснил, что он издевался надо мной в течение многих лет, как тяжело было заставлять его приходить в мою комнату так много ночей, а потом было следующее: я не скажи ей тогда, потому что я хотел, чтобы она была счастлива. Я сказал ей, что не прощаю ее, потому что мне это не нужно.Это была не ее вина. Я сказал ей, что люблю ее и нуждаюсь в ней.
Мы не должны винить себя, когда кто-то, кого мы любим, убивает себя , но все равно часто это делаем. А если бы я не уехал? Что, если бы я молчал о своем отчиме? Что, если бы я ответил на ее телефонный звонок тем утром?
Вопрос «а что, если» захватывал меня по ночам, не давал спать, пока солнце не выглянуло из тени.
Мне нужно было знать, виноват ли я.
Моя мама была медсестрой на пенсии и администратором больницы с хорошей пенсией.У нее был книжный клуб и друзья, с которыми она еженедельно гуляла. Хотя ей не нравилось, что четверо ее внуков уехали так далеко, у нее было еще четверо, которые жили поблизости и планирует вскоре навестить остальных. Мне нужно было узнать, что я упустил. Мне нужно было знать, чтобы понять, как кто-то, кто казался таким счастливым, мог быть таким грустным.
Я прошерстил жизнь своей матери в поисках зацепок. Я узнал, что она посещала психолога и ей прописали антидепрессанты. Я разговаривал с сестрой, пытался задавать вопросы бабушке и тете, проезжал 966 миль во Флориду, чтобы провести неделю с лучшей подругой моей мамы, с которой я был ребенком.
Я узнал все, что мог, от врачей, изучающих предсмертные записки, до психиатров, которые персонализировали лекарства для лечения депрессии. Я узнал бы, что самоубийство в настоящее время является 10-й по значимости причиной смерти в Соединенных Штатах, причем число самоубийств растет почти в каждом штате, и что деньги на исследования, чтобы лучше понять это, остаются низкими. Я бы исследовал уродство внутри моей собственной семьи и волны сексуального насилия.
ПРИМЕЧАНИЕ РЕДАКТОРА: Почему мы делимся этой историей
ПРЕДОТВРАЩЕНИЕ САМОУБИЙСТВ: Это один из главных убийц страны.Почему бы нам не относиться к нему как к одному?
Похороны
Я не указал причину смерти моей мамы в некрологе. Это было не специально, или это было подсознательно, что я мог это сказать, но еще не написать. В моей гостиной я храню некоторые из моих любимых вещей от нее: камни, собранные на тропе возле ее дома; записки, которые она писала детям; гибкие и эластичные кролики, которых она прислала. Лаура ТрухильоЗа день до похорон моей мамы в церкви было тихо. Был май, а в Фениксе уже 100 градусов.Я прошла мимо часовни для медитации, через сад исцеления и каменный лабиринт, чтобы найти священника, с которым моя мама разговаривала последние несколько недель.
У него была аккуратная белая борода, лысая голова и круглые очки в проволочной оправе. Он не мог сказать мне, что он обсуждал с моей матерью, но она сказала ему, что считает, что ей больше не нужна консультация.
Я узнал, что когда некоторые люди решают покончить с собой, они кажутся более непринужденными, чем когда-либо, потому что они знают, что если они покажут какие-либо суицидальные признаки или слишком сильно огорчатся, другие попытаются отговорить их от этого. Это.
Моя мама верила в Бога. Я сел и спросил, в порядке ли моя мама. Я думал, он сможет объяснить.
Вместо ответа он рассказал мне историю о своей умершей матери и о том, как несколько лет назад осенним днем он лежал в гамаке и снова увидел ее.
Он был просто человеком в гавайской рубашке и биркенстоках, рассказывающим мне историю.
Я хотел нового священника. Я хотел, чтобы кто-нибудь сказал мне, что с моей мамой все в порядке.
Мы с сестрой поговорили и договорились о нескольких вещах: я напишу некролог, нашу маму кремируют, служба будет включать полную мессу.Мы назвали это Праздником Жизни, как будто в данный момент это было так.
—Они думали, что она недостаточно сильна, чтобы это услышать. А может ее и не было.
Одним из любимых мест моей мамы был ее сад, поэтому мы попросили друзей принести цветы со своего или чужого двора. Вдоль церкви росли розы и мумие, колючая лантана и желтые ветки Пало-Верде. Люси держала Фреда, мягкую собаку, которую ей недавно передал ее старший брат. Люк держал Генри за руку.
Я хотел спросить у бабушки, что произошло, что она знала, части истории, которую она поняла, ее правду. Не сразу, может, позже на той неделе. Но когда я увидела свою бабушку, она посмотрела на меня, моего мужа и наших четверых детей и отмахнулась от нас.
Она обвинила меня, как я узнал позже, как и сестра и брат моей мамы. Моя мама сказала им, что я рассказала ей о насилии, и она была расстроена. Они думали, что она недостаточно сильна, чтобы услышать это. А может ее и не было.
Через десять минут службы вошел мой отчим.
На похоронах я рассказывала истории своей мамы, как она никогда не хотела, чтобы никому было холодно, как она вязала шапки для своих внуков, когда они были младенцами, даже летом, как она собирала носки для бездомных, чтобы их ноги не было бы холодно.
В то утро, когда ее нашли, было 34 градуса. На ней была легкая куртка.
«Мама, — сказал я ей, — ты была не одна. Вы не были. И я надеюсь, что в конце концов тебе не было холодно.
Когда каждый человек выходил из церкви, лучшая подруга моей мамы вручала им по кусочку темного шоколада, любимого маминого лакомства.Он навсегда остался у меня во рту, чтобы раствориться, как облатка для причастия.
Близкий звонок
Моя мама отправила моим детям милые записки за четыре дня до того, как покончила с собой. Мы держим их на полке в гостиной, и иногда я замечаю, что моя дочь Люси читает их. Я чувствую себя ближе к ней из-за ее почерка, чем из-за фотографий. Лаура ТрухильоКакое-то время Генри, Люк и Люси получали по почте записки от моей мамы. После того, как мы переехали, она прислала открытки и наклейки, глупые подарки из долларового магазина, такие как эластичные резиновые кролики и цветные бусы, беспорядок, который застрял в пылесосе, который я одновременно любил и ненавидел.
Тео неделями проверял последнее письмо, которое так и не пришло.
Я злилась на себя за то, что не отправила ей все письма, которые мои дети написали за последние недели. Но у меня не было печати или я торопилась. Я задавался вопросом, поддержали бы ее эти записи, пока ее боль не утихнет, лекарства и терапия не подействуют или не пройдет бремя заботы о ее муже, который умрет через три месяца.
Есть исследователи, которые скажут, что возлагать ответственность на выживших крайне несправедливо, что нам нужно больше денег, чтобы понять самоубийство, чтобы узнать, что работает, чтобы мы могли действовать лучше.
Они скажут, что нужно посмотреть, как скрининги психического здоровья у врачей первичного звена или дополнительное обучение терапевтов могут снизить количество самоубийств. Найдутся люди, которые скажут, что мою мать могли бы спасти такие превентивные меры, как сетка или барьер, и что такие меры дают людям больше времени на то, чтобы изменить свое мнение. Все это хорошие вещи для размышлений, достойные места для направления гнева или энергии. Но большую часть времени я смотрел внутрь себя.
Иногда были периоды, когда я чувствовал только ее отсутствие.Я мог смотреть на свои колени, которые сморщились и согнулись так же, как и у нее. Но это была не она. Я хотел быть с ней.
Лето после ее смерти было самым трудным. Я работал, водил детей и готовил ужин почти каждый вечер, но даже когда я улыбался или смеялся, я был пуст. Я притворялась, что со мной все в порядке, выкладывала счастливые фотографии своих детей в Instagram и думала, что если буду говорить друзьям, что со мной все в порядке, это будет правдой.
Раз в неделю я пробегал 9 миль на пустом месте, но все это давало мне время подумать и задаться вопросом, почему.Я бы просмотрел список причин, по которым логически я должен быть счастлив. Но что-то в моем мозгу не позволяло мне туда попасть.
Я пошел на консультацию и солгал своему терапевту, говоря то, что, как мне казалось, она должна была услышать. Я не мог посмотреть ей или кому-то еще в глаза и сказать, что больше не хочу жить, даже если это правда. Я боялся сказать это вслух. Она прописала мне антидепрессанты, которые я с неохотой стал принимать.
Это обычное чувство, эта депрессия после того, как кто-то потерял кого-то из-за самоубийства, но часто кажется, что им невозможно поделиться.Это грубо и пугающе, а иногда кажется эгоистичным или снисходительным. Моя мама не была ребенком; ей было 66 лет, она взрослая, принявшая собственное решение. И все же это поглотило меня.
Большую часть времени, как в некрологе, посвященном жизни моей мамы, я не упоминал, как она умерла. Я не хотел рассказывать людям о своей матери. Ее самоубийство не было секретом, но это была рана, и разговоры о ней позволяли людям опасно приблизиться к самым темным частям меня самого. Я не хотел говорить людям, что решил, что мне здесь больше не место, что я отстегнул ремень безопасности во время вождения и помчался к подземному переходу с бетонной стеной, вскочил, чтобы посмотреть, достаточно ли прочны трубы в нашем подвале. чтобы обнять меня или что я заснул, надеясь, что не проснусь.Я не хотел никому говорить, что написал записки, прощаясь с семьей.
—Смерть казалась единственным выходом. Однажды летним днем после ее смерти я ушел с работы и купил билет в один конец на тот же день до Феникса. Я хотел быть с ней в каньоне.
Может быть, мы все в одном шаге от уступа. Я не мог этого понять, пока не смог.
Меня это напугало.
Смерть казалась единственным выходом. Однажды летним днем после ее смерти я ушел с работы и купил билет в один конец на тот же день до Феникса.Я хотел быть с ней в каньоне.
Я плакал. Я сказал детям, что мне просто нужно уйти, выйти из дома ненадолго. Я был уверен, что им будет лучше без меня. Тео протянул мне записку, я сунула ее в сумочку, не глядя. Я уехал.
Я почти доехал до аэропорта и остановился на стоянке. Я плакала, и хотя я хотела умереть, я знала, что не могу водить машину, не могу вернуться домой, не могу быть.
Я прочитал записку Тео, написанную от руки тонким пурпурным маркером на каталожной карточке размером 3 на 5: «Я знаю, что ты любишь меня, и я люблю тебя, Тео.”
Я не мог этого сделать. Я видел свою маму в Люси, в ее профиле, в ее глазах, в том, как она стояла.
Я пошел домой.
Очень плохим днем летом после смерти мамы, когда смерть казалась единственным выходом, мой сын Тео сунул эту записку в мою сумочку, прежде чем я вышла из дома. Я годами носил его в бумажнике, а теперь держу на комоде — крошечный кусочек надежды и любви, который хочется видеть каждый день. Laura TrujilloTruth
Как и многие выжившие после самоубийства члена семьи, я узнал, что теперь я в опасности.Я принимаю это сейчас и защищаюсь от этого. Это место предостережения и контрольных списков. Место, где я знаю, что нельзя слишком часто оставаться в одиночестве в своей голове и говорить «да» выгуливать собаку с моим лучшим другом.
Годы терапии, антидепрессантов и удачи привели меня сюда. Не было ни минуты ага с моим психологом, ни момента, когда все вдруг стало ясно, ни момента, когда моя вина исчезла. Вместо этого было больше унылой монотонности месяцев разговоров о моих тревогах и «а что, если», а также о причинах, по которым я не должен был их иметь, пока они медленно не рассеялись.Я носила записку Тео в бумажнике, а потом каждое утро клала ее на комод, чтобы посмотреть. В худшие времена у меня были друзья, которые писали сообщения, просто чтобы отметиться, и муж, который знал, что нужно отправить ребенка со мной по поручениям, чтобы я не была одна. А с медициной у меня теперь хватило ума прислушаться.
УЧИТЬСЯ СПРАВЛЯТЬСЯ: Советы по уходу за собой из уст переживших самоубийство
Потребовалось четыре года, чтобы сказать Люси правду. Я забрал ее из дома ее подруги по пути домой с работы. Это расстояние 26 домов и два левых поворота.
Она посмотрела на меня, на этот раз как на 10-летнюю, гораздо более взрослую, не подозрительную, не совсем серьезную, просто честную.
— Скажи мне правду, — сказала она, — как умерла бабушка?
Когда я сказал ей, Люси одновременно выглядела грустной и злой. Она вышла из машины, бросилась вверх по лестнице в свою комнату и хлопнула дверью.
Я постучал.
— Уходи, — сказала она. «Ты лжец.»
Иногда, когда мамы больше нет, я смотрю на Люси. В ней так много от моей матери.Это хорошее воспоминание о ней с Люси и обо мне в одном из наших любимых заведений мексиканской кухни в Фениксе. Предоставлено Лаурой ТрухильоЯ так много хотел сказать: как сильно бабушка любила ее, как моя мама обожала Люси — ее первую внучку после шести мальчиков. Как моя мама делала Люси особый кукольный торт на каждый день рождения. Как сильно я скучал по ней и как сильно это меня ранило. Как я щурилась и пыталась сообразить, сколько раз моя мама останавливалась у нашего дома с красивой улыбкой и обнимала, когда она была недовольна, что она, должно быть, скрывала это, а я пропустил это.
Но когда она вышла, может минут через 20, ей просто нужно было обнять.
«Я не хочу, чтобы ты это делал», — сказала она. Она не смотрела на меня.
«Что? Что делать?»
«Обещай мне. Просто пообещай, что не будешь этого делать?
«Что ты имеешь в виду, Люси? Просто скажи мне.»
«Что сделала бабушка». она сказала. «Пожалуйста, не делайте этого».
Я решил, что надо жить не только для себя, но и для детей. Я знаю, каково это быть оставленным позади.
Великое неизвестное
Оставалась зияющая неуверенность.И вопросы, их так много, о моей маме.
Моя мама впервые увидела каньон, когда была взрослой, навестив свою сестру вскоре после того, как они развелись с моим отцом. Позже она прошла пешком от края до края со своей сестрой — 23,5 мили от северного края каньона и обратно на юг, поход, который почитается в Аризоне, предмет гордости — эквивалент овальной наклейки 26,2 на задней части вашего автомобиль. В последний раз она шла пешком с мужем, выбирая самый легкий путь, так как его колени начали поддаваться.
В год, когда моя мама покончила с собой, в каньоне погибло еще 12 человек – в основном падения, сердечные приступы и самоубийства. В наших 58 национальных парках умирает столько людей, что Лесная служба США создала специальную группу для борьбы со смертью. Они там, чтобы исследовать и понять, найти ближайших родственников, предоставить информацию и какой-то контекст там, где его может и не быть, а иногда просто тихо стоять рядом с вами.
Рейнджер Шэннон Миллер согласилась встретиться со мной в каньоне через четыре года после того, как моя мама прыгнула.
Ты будешь один? Она спросила меня.
№
Хорошо.
Спустя почти четыре года после того, как она покончила с собой, мы с другом поехали в каньон из Феникса на высоте 1000 футов над уровнем моря, когда надвигалась буря и небо потемнело. Это чуть более трех часов езды, прямо на север по I-17 через пустыню Сонора, а затем через национальные леса Коконино и Кайбаб. Моя мама проделала бы эту поездку посреди ночи или незадолго до рассвета. По мере того, как мы набирали высоту, сагуаро уступили место низкорослым кустарникам, а затем и соснам пондероза на высоте 6900 футов.Олени-мулы и лоси усеивали обочину. К тому времени, как мы добрались до Флагстаффа, примерно в 90 минутах от каньона в северной Аризоне, шел снег, а температура упала более чем на 55 градусов.
Давно пора, мама, передумать.
Шеннон и я договорились встретиться в лодже Bright Angel, где можно получить разрешение на разбивку лагеря на дне каньона, зарезервировать мула, который повезет вас по тропе, и зайти в сувенирный магазин, чтобы купить «Я прошел пешком «каньон», точная копия униформы рейнджера для малышей и ловец снов, сделанный коренными американцами за 26 долларов или один не за 1 доллар.99.
В ряду книг, рассказах о девочках Харви и пешеходных тропах, рафтинге и геологии, я нашел кое-что: «За гранью: Смерть в Гранд-Каньоне, Захватывающие отчеты обо всех известных фатальных происшествиях в самых известных из семи природных чудес света». Он хвастался: «Недавно расширенное издание, посвященное 10-летию». Плакат гласит: «Идея подарка!»
Я поднял его и огляделся, не смотрит ли кто. Была история Джона Уэсли Пауэлла, первого, кто исследовал реку, прорезающую каньон, и самолетов TWA и United, которые столкнулись над краем в 1950-х годах и привели к созданию Федерального управления гражданской авиации.
Я пролистал и на 470 странице нашел ее.
Моя мама.
Я положил его.
Шэннон встретила меня перед домиком, и я последовал за ее грузовиком к тому месту, где они нашли мою мать.
«Готов?» она спросила меня. В ней было то самое сочетание рейнджера и детектива, и ее улыбка была похожа на объятие.
Мы шли по бетонной дорожке вдоль каньона, слева арчовые деревья, справа уступ и поручни из металлических труб высотой по пояс. Я мог видеть короткий забор и зазубренный известняк, который образовывал смотровую площадку.Когда мы приблизились к месту, Шэннон вытащила из сумки желтую ленту и оцепила тропу.
«Возможно, вам нужно немного потише», — сказала она.
—Я огляделся, беспокоясь, как это вторжение может испортить чей-то вид во время их единственной поездки в каньон. Она напомнила мне, что есть много мест, где можно увидеть каньон, и на данный момент это было мое место.
Я огляделся, беспокоясь, как это вторжение может испортить чей-то вид во время их единственной поездки в каньон. Она напомнила мне, что есть много мест, где можно увидеть каньон, и на данный момент это было мое место.
«Так будет лучше», — сказала она.
Это место на протяжении 277 миль каньона известно одним из лучших видов с Южного края. Известняку здесь, на слое Кайбаб , 270 миллионов лет. Это самый молодой слой каньона, область, которая когда-то была покрыта теплым мелководным морем. Его имя индейское пайюте и означает «лежащая гора», и почему-то мне нравится этот образ. Это не имеет смысла, и все же это прекрасно.
Горной породе на дне – сланцу Вишну – 2 миллиарда лет, что вдвое меньше возраста Земли.Шеннон рассказывал о вулканах и реках, снеге и сухом ветре, тектонических плитах и притоках, расширяющих каньон, о том, как коренные жители бродили по этой местности на протяжении тысячелетий.
Вплоть до 1858 года, когда Джон Ньюберри стал первым ученым, достигшим дна каньона, этот район назывался Великим Неизвестным. И даже несмотря на то, что мы знаем, до сих пор ведутся споры о том, как образовался каньон и относительно новая роль в нем реки Колорадо.
Держась за перила, я посмотрел вниз, теперь дальше, на второй уступ примерно в 100 футах ниже.Там были сосны и булыжник, заросшая коричневая земля и открытая местность. Это было похоже на полку.
«Там?»
— Да, там, — сказал Шеннон.
— Выглядит иначе, — сказал я. Всего 100 футов вниз, это уже была другая местность с другой грязью и растениями.
Это слой Коконино, объяснил Шеннон, слой, который сформировался 275 миллионов лет назад. Светлый песчаник образует широкую скалу. Линии, которые вы видите на этом слое, пересекающие его слои, раскрывают историю области, которая когда-то была покрыта дюнами, и ветер снова и снова придавал им форму.Кажется, внутри скал есть волны.
Я на мгновение заблудился в геологии, стоя в месте, где находились породы возрастом 2 миллиарда лет, и мой мозг поместил двойку и шесть – нет, девять – нулей вправо. Это не навсегда, но количество времени, которое я не мог понять.
Я сосредоточился на фактах. Деревья и скалы, река Колорадо, извивающаяся внизу почти ровно на 1 милю вглубь земли, крик ворона и мелкий дождь, который медленно становился все тяжелее и превращался в снег.
Моя мама упала на 5 миллионов лет.
«Холодно».
Это все, что я мог сказать.
Пытаясь понять
Джин Древецки вела маршрутный автобус Пола Ревира утром четвертого четверга апреля 2012 года. Позже она рассказала рейнджерам, что во время своего первого обхода тем утром она подобрала женщину возле сторожки Ярких Ангелов, которая казалась спокойной. Эта женщина была моей матерью. Джин вспомнила, что женщина сидела одна, тихая, с руками в карманах, «как будто ей было холодно». Женщина вышла из автобуса через пять минут.Телефонные записи показывают, что в то утро моя мама несколько раз звонила мужу. Он помнил только ту, что пришла в 6:56. Это длилось четыре минуты. Она плакала.
Она сказала ему: «Вот оно. Я закончил, я не могу продолжать».
Ее муж сказал рейнджерам, что пытался поговорить с ней обо всем хорошем в жизни. В отчете рейнджера не уточняется, что он имел в виду, но они совершили подводное плавание у Большого Барьерного рифа и поднялись на воздушном шаре над Альбукерке, штат Нью-Мексико. Он нашел авантюристку в моей матери, но и ее сломал.Он сломал нас.
Она не попрощалась.
«Твоя мама, должно быть, очень хорошо знает это место», — сказал Шеннон, отметив, что из всех здешних миль каньонов моя мама знала место, где можно прыгнуть, где она никому не причинит вреда и где ее будет легко найти.
На мгновение я замолчал, на этот раз не чувствуя необходимости заполнить пространство.
Я кивнул.
«Да».
Я посмотрел вниз по тропе, на 27 поворотов, которые я насчитал, пока они не стали крошечными и не исчезли в каньоне.
Я уже был здесь раньше, понял я. С ней.
Мы с мамой отправились на дно Гранд-Каньона летом после моего первого года обучения в колледже. Я пытаюсь вспомнить подробности похода, но в основном помню, как мы устали на вершине. Предоставлено Лаурой ТрухильоЭто было лето после моего первого года обучения в колледже, из-за недоразумения — этого.
Моя мама взяла всего один выходной на работе, и в пятницу утром мы поехали в каньон, разделив двуспальную кровать в отеле с видом на Южный край.На следующее утро мы проснулись до восхода солнца, чтобы прогуляться по Южной Кайбабской тропе, спускаясь на 7,1 милю по крутому склону.
«Лучше вниз, чем вверх», — сказала она счастливым певучим голосом, который она использовала, когда любой из нас сталкивался с чем-то трудным, и который я теперь иногда слышу в своем собственном голосе. Я пытаюсь вспомнить детали, но запоминаются только определенные вещи. Воспоминания реальны или построены только на фотографиях? Я принес плеер с кассетой Depeche Mode «Some Great Reward». Это был 1989 год, и еще три года у меня не было проигрывателя компакт-дисков.
Мы несли воду и салями, сыр и персик. Я до сих пор помню, что мы не ели персик, и ухабистый спуск превратил фрукт в кашу в моем рюкзаке JanSport.
Достигнув дна, резкое падение высоты до 2570 футов, температура достигла 101 градуса. Возле реки Колорадо было влажно, как в сауне.
Той ночью мы сидели в кругу под звездами и слушали рассказ рейнджера о тайне на реке Колорадо. Я прислонилась к маме, ее волосы пахли слоновой костью, потому что она вымыла их куском мыла, и заснула.
У меня есть фотография, на которой мы наверху после подъема по Тропе Ярких Ангелов. Она улыбается, ее волосы завиты и вьются. Моя собрана в хвост, вероятно, с помощью резинки. Трудно сказать, счастлив я или просто измотан. Каждая фотография из прошлого время от времени изучается: она выглядит счастливой? Была ли она счастлива? Это всего лишь один момент почти 30-летней давности, и у меня нет ответа.
Как человек переходит от счастья к самоубийству? Была ли она действительно счастлива, или мы просто пропустили подсказки?
Она всю жизнь болела? Через какое-то время после похорон мы с сестрой обсуждали тот день, когда мы были детьми, когда наша мама подожгла мусорный бак в ванной.Моя мама выложила его до того, как он распространился. Вскоре к нам переехала наша бабушка и ее сварливый цвергшнауцер.
—Итак, с суицидом дело вот в чем: у каждого есть своя часть истории, но многие ею не делятся. Ни у кого нет ответа, и иногда то, что у них есть, они запирают внутри. Или помнят так, как могут, или хотят.
После смерти моей мамы каждый из нас пытался понять, что произошло и что мы знали. Моя сестра рассказала, что в какой-то момент, когда я учился в средней школе, моя мама поехала на стоянку после ночной смены в больнице с пистолетом, который она купила для самообороны.Она передумала.
Моя сестра сказала, что наша бабушка рассказала ей, что нашу маму положили в больницу в какой-то момент, прежде чем она вышла замуж, но когда я позже спросил об этом сестру, она сказала, что не помнит и больше не хочет об этом говорить . Мать моей мамы, брат и сестра не хотят говорить со мной о самоубийстве моей мамы.
Итак, с суицидом дело вот в чем: у каждого есть своя часть истории, но многие не хотят ею делиться. Ни у кого нет ответа, и иногда те кусочки, которые у них есть, они запирают внутри.Или помнят так, как могут, или хотят.
И истории меняются с годами — память, может быть, или выживание. В этой истории есть части, которые есть у каждого из нас, но которыми мы не хотим делиться. Так что никто из нас не может видеть контуры и текстуру этой истории, этой женщины, этой жизни. У нас есть только наши разочарования, наши мифы и наша вина.
В течение четырех лет я был уверен, что на последнем письме моей мамы была марка с изображением Гранд-Каньона. Настолько уверен, что я даже не проверял, настолько уверен, что не мог даже смотреть на него, пока однажды я не посмотрел, и каньон выглядел мелким.По данным почтового отделения США, на самом деле это была Соборная скала в Седоне. Даже факты принадлежат нам, как и истины.
Когда я недавно спросил папу о моей маме, помнит ли он, что она была в депрессии или были ли какие-то признаки, он сказал, что ничего не помнит. — Почему ты не оставляешь все как есть, Лаура?
Я сказал ему, что запись об этом может помочь. Не я, а другие.
Его прервала жена.
«Возможно, вы этого не знаете, но мой брат покончил с собой», — сказала она. «Я винил себя навсегда.Он всегда звонил мне перед тем, как уйти с работы, чтобы сказать: «Я люблю тебя, сестренка». И однажды ночью он не позвонил».
Оглядываясь назад, она сказала, что это было необычно. «Я могла бы позвонить ему, — сказала она, ее голос исчез, — я могла бы проверить».
Мы с сестрой любим друг друга. Она всегда вежлива, из тех, кто просто улыбается, когда я говорю вслух то, что думаю. Она также та, кто вычистила все в доме моей мамы, та, кто забрала ее прах. Это она каждую неделю приносила продукты для нашего отчима, потому что думала, что моя мама этого захочет.Это она позвонила три месяца спустя, когда газеты были свалены в кучу перед домом. Наш отчим умер.
На нее свалились непростые дела, и есть истории, которые она держит при себе.
Собираем по кусочкам то, что у нас было
Моя мама знала, что есть уступ; ее было бы легко найти. Она знала, что внизу нет тропы; она никому не причинит вреда, кроме себя. К своей куртке она приколола крохотный клочок бумаги с именем мужа и номером его телефона.Интересно, рейнджер рассказывает эти подробности, чтобы мне стало легче. У меня есть блокнот и ручка, и мы говорим без эмоций. Это лучше, я решаю. Я репортер, изучаю историю. Но я также и ее дочь, пытающаяся найти ответы.
«У нас есть люди не такие вежливые, как твоя мама», — говорит она мне.
Первый звонок в парк тем апрельским утром поступил в 7:15: женщина угрожала самоубийством. Моя мама позвонила мужу, сказала ему, что все, она заканчивает все это.Она сказала ему, что была в каньоне. Он вызвал полицию, которая предупредила Службу национальных парков. Трое рейнджеров быстро обыскали 12,2 мили вдоль Южного края. К 10:45, когда погода прояснилась, рейнджеры запустили поисковый вертолет. Через 15 минут они обнаружили ее тело.
Двое рейнджеров прошли по Тропе Ярких Ангелов и пересекли каньон, где они прошли еще полмили, чтобы добраться до моей матери. Они зафиксировали местонахождение.
Рейнджер засунул тело моей матери в мешок, а этот мешок в другой.Из-за того, что ветер был слишком сильным, они не могли вылететь с ней в тот день, поэтому он привязал сумку к тонкой сосне на ночь. Температура упала до 28 градусов.
На следующее утро тот же рейнджер вернулся к ее телу и подождал, пока тот же вертолет не завис над головой и не сбросил корзину. По чистой случайности в то утро моя подруга Меган спустилась на дно каньона. Она увидела кондоров, которых редко можно увидеть в каньоне, пролетающих близко к краю.
Наблюдая за птицами, она почти не заметила вертолет.Но туристы знают, что означает вертолет, когда внизу висит корзина. Люди прекратили свои походы. Некоторые крестились и молились, сказала Меган, или молчали. Она не знала, кто был в корзине. Вертолет был единственным звуком.
Было так много знаков. Теперь их легко увидеть.
Позже я узнал, что моя мать сказала моей сестре, что она остановилась в доме моей бабушки и сказала моей бабушке, что остановилась в доме моей сестры. Они оба были обеспокоены, ежедневно проверяя ее.Моя мама сказала своей сестре, что хочет «пройти перед грузовиком», и сказала моей сестре, что ходит на терапию, так как она чувствовала ответственность за то, что привела своего мужа в мою жизнь.
Ранее на этой неделе моя мама остановилась, чтобы увидеть свою мать, и дала ей одно из ее любимых бирюзовых ожерелий, которое она сделала, вставив крошечное серебряное сердце в застежку. Мы узнали, что она также недавно передала свой дом в доверительное управление моей сестре и мне и записала свою финансовую информацию и пароли в зеленую тетрадь.В то же время она писала внукам письма, полные надежды и нежности. Она пошла на мессу и поговорила со своим священником.
В то время как исследователи говорят, что большинство самоубийств более импульсивны, моя мама, похоже, оставила очевидный след. Она чувствовала себя беспомощной, несла на себе вину, приводила в порядок свои дела, раздавала имущество. Но в то время никому из нас так не казалось.
Несмотря на все исследования, до сих пор не существует проверенной формулы, которая могла бы точно предсказать, кто собирается покончить с собой, а кто нет; какие вмешательства работают для всех или работают какое-то время, а какие нет; какие слова могут спасти кого-то сегодня только для того, чтобы они ускользнули на следующий день.Непонятно, почему один человек, демонстрирующий все факторы риска, живет, а другой убивает себя.
Единственный человек, который может объяснить, ушел.
Итак, нам остается гадать, чтобы собрать воедино то, что у нас было. Ни у кого из нас не было всех частей. Крушение поведения моего отчима оставило нашу семью в состоянии напряжения. Мы не делились информацией и не были честны друг с другом, как могли бы в более спокойные времена, что делало нас нормальными.
То, что сказал мне священник, запало мне в душу: «Все семьи трудные», — сказал он.«Некоторые семьи просто знают это, а другие нет».
Она припарковала свой белый джип «Либерти» на стоянке возле «Брайт Энджел Лодж». Она писала заметки для своей семьи в крошечном черно-белом блокноте, где ее имя было написано от руки.
В одном из них она написала: «Пожалуйста, не пытайтесь искать виноватых. … Я был болен в течение очень долгого времени и не заботился обо мне».
Мне она написала: «Я никогда не смогу все исправить, и что бы я ни говорила и ни делала, ты мне никогда не поверишь.Может быть, теперь ты сможешь жить дальше. У вас есть так много, чтобы жить, и ваша семья нуждается в вас. Я тоже. … Будьте добры к себе. Люблю маму.»
Я попросил каждого из своих детей прочитать эту историю, прежде чем я смогу поделиться ею с USA TODAY. Каждый из них был мил, указывал на пропущенное слово, просил новую концовку (я обязан) и говорил, что они гордятся тем, что я это сделал. Всех четверых сложно передать на фото. Это было сделано в День матери 2018 года. Слева направо: Люси, Люк, Тео и Генри. Предоставлено Лаурой ТрухильоДуга времени
Мои дети научились по-своему пытаться понять, как их бабушка закончила свою жизнь, а также как она ее прожила.Генри, мой самый старший, который даже в подростковом возрасте бросал все, что делал, когда заходила моя мама, улыбается, когда говорит о ней. Сейчас он учится в колледже, но у него до сих пор есть карточка размером с бумажник, которую она сделала для него, когда мы переехали, с фотографией ее желтого лабрадора и рукописной запиской: «Всегда помни, бабушка любит тебя. Звони мне в любое время.»
Тео, которая была достаточно взрослой, чтобы понять, как она умерла, теперь старшеклассница и та, кто иногда делится историями о ней, которых даже я не знаю: как она делала вазочки для печенья с шоколадной крошкой для мороженого, когда он ночевала у нее дома или читала вместе с ним «Голодные игры», когда он был маленьким, опасаясь, что ему может понадобиться кто-то, кто задаст вопросы.
Люк до сих пор мало о ней говорит, но когда он научился водить прошлым летом, он дразнил меня тем, что я вожу точно так же, как моя мама: медленно и неторопливо, с выключенным радио, и я говорю точную фразу, которую она говорил мне: «Веди осторожно. У вас драгоценный груз.
Люси часто говорит о ней с глубоким чувством близости или связи, что может удивить меня теперь, когда моей мамы не было дольше, чем она была здесь из-за Люси. Когда я открыл медальон Люси, в нем была ее фотография, что заставило меня рассмеяться.Пока не увидел, что на фото с другой стороны моя мама. Она всегда хотела, чтобы они были рядом друг с другом.
• • • • • •
С тех пор, как моя мама покончила с собой, бывают дни, когда кажется, что каньон повсюду: кинотеатр OmniMax, школьное задание по национальным паркам, фотографии с отпуска в Facebook и в ночных новостях. Самоубийства, похоже, тоже повсюду: сын друга покончил с собой, как и мать бывшего сослуживца. Друг застрелился.Другой друг сказал мне, что его мать покончила с собой, когда ему было всего 12 лет, и в течение 40 лет он никому не рассказывал об этом, кроме своей жены. Одна знаменитость за другой кончают жизнь самоубийством, их лица усеивают новости.
КОЛОНКА: Освещение самоубийства в СМИ должно выходить за рамки знаменитостей
Я читал и перечитывал последнее сообщение, которое моя мама прислала тем утром, в котором говорилось, что ее восемь внуков были радостью ее жизни. «Я буду скучать по тебе и видеть, как ты становишься красивым взрослым.Мне очень жаль, что я разочаровал всех вас, в глубине души я знаю, что это неправильно, но это все, что я могу сделать. Помолись за мою душу».
Я развеял ее прах во многих местах, которые она любила, от самых высоких холмов Корсики до этого самого места в Гранд-Каньоне.
И поздней летней ночью этого года, после того как я прошел 197 шагов от остановки маршрутного автобуса до места, где прыгнула моя мать, после того, как я изучил каждую деталь вплоть до высоты перил, я вернулся в каньон с моя дочь.
В ночь без лунного света вы можете увидеть просто одеяло из звезд, кажется, что звезд больше, чем на небе. Ночью каньон — просто глубокая темная дыра, и в каком-то смысле он кажется более впечатляющим, чем при дневном свете, пустота всего этого.
Точно так же, как каньон настолько непознаваем, что геологи и ученые могут его изучать, но никогда не узнают точно, как он начался, то же самое можно сказать и о моей маме. Я думаю, как с этим смириться.
В конце концов, я думал, что наконец-то смирился с самоубийством моей мамы.Но только когда я вернулся в каньон в августе этого года, на этот раз с Люси, чтобы увидеть красоту и тишину, я действительно понял, что со мной все в порядке. Келли Френч / Для USA TODAY NETWORKЯ думаю о ней в то утро, когда она шла к уступу. Видела ли она румянец неба, когда взошло солнце, окрашивая северную стену каньона в золото и оставляя юг в синеве? Слышала ли она стук копыт мулов, уносивших посетителей на дно? Она перелезла через забор или обошла его? Видела ли она, как можжевельник крепится к скале, ведь такова природа всего живого — цепляться за жизнь и за землю, как будто от этого все зависит? Она вышла на тот высокий известняковый валун? Она посидела какое-то время и приняла все это? Она плакала?
Правда в том, что временная шкала говорит, что у нее не было на это времени.Она была здесь, и она ушла.
И поэтому я привожу свою дочь в это место, не для того, чтобы увидеть, где закончила свою жизнь моя мама, не потому, что я думаю, что найду ответ, а чтобы показать ей красоту и тишину, дугу времени, путь что-то столь же неизменное, как скала, выглядит совершенно иначе в изменчивом свете, чтобы стать свидетелем великого замысла мира, почувствовать силы старше и сильнее самой земли и принять необъятность того, чего мы не можем знать.
Лаура Трухильо, ее муж и четверо детей живут в Огайо.Лора — бывший репортер и редактор, работавшая на Юго-Западе и Тихоокеанском Северо-Западе. Сейчас она работает в финансовой компании.
Примечание редактора. Этот рассказ был написан на основе отчета Службы парков США, интервью с членами семьи и экспертами, заметок и воспоминаний автора. Диалоги в некоторых частях рассказа, например, с рейнджером, записывались в заметки. Другой диалог воссоздан на основе интервью и воспоминаний писателя. Сводная сестра писательницы, когда к ней обратились по поводу обвинений в жестоком обращении с ее отцом, сказала: «Это не тот человек, которого я знала.
Келли Френч Для USA TODAY NETWORK10 вещей, которые дети всегда будут помнить
Я родом из детства, наполненного миллионами приятных воспоминаний, в окружении семьи, друзей и людей, которые понимали, что такое любовь. Я делюсь с вами сегодня 10 вещами, которые я никогда не забуду.
Фото Кэролайн Эрнандес на Unsplash
Удивительно, что большинство вещей, которые я помню из своего детства, вызывают у меня улыбку и радость, учитывая, что у нас было очень мало денег, много пустых желудков и много причин молиться о помощи.У меня было прекрасное детство не из-за того, что у нас было, а потому что мы были друг у друга. Этот пост о создании приятных моментов, которые наши дети будут помнить всегда.
1
ПРОЧТИТЕ ИМ
источник
Приятно читать с ребенком, но когда читаешь ребенку, есть волшебство. Книги создают мир, в котором каждый читающий становится его частью. Неважно, сколько лет ребенку, читайте ему, читайте ей, читайте им, читайте вместе с ними.
Давайте подарим нашим детям возможность вырасти, сказав…
Мои родители всегда читают мне.
2
ПОСЛУШАТЬ ИХ
В суматошном мире так легко сказать «подожди секунду». Реальность такова, что ожидание никогда не бывает ни секундой, ни минутой, иногда момент ожидания так долог, что никогда не наступает. Иногда к тому времени, когда мы готовы слушать, наши дети уже забывают, что хотели сказать. Я заметил, что дети в большинстве случаев вместо того, чтобы пытаться передать мысль, просто хотят поделиться моментом.
Для них то, что они говорят, не так важно, как для вас, и я делаю их приоритетом.
источник
Ключ для прослушивания — СТОП.
Вместо того, чтобы говорить нашим детям «подожди секунду», мы должны сказать, что бы мы ни делали, «подожди секунду». Телевизор не пострадает, компьютер не забудет, Facebook не будет скучать ни по вам, ни по мне, НО НАШИ ДЕТИ БУДУТ.
Давайте подарим нашим детям возможность расти, говоря…»
Мои родители всегда слушали меня.
3
ОБНИМАТЬ ИХ
источник
Дело в том, что независимо от того, насколько мы малы или велики, иногда нам всем нужно объятие. Все дети разные, некоторые из них будут рады крепким объятиям, а некоторым хватит и маленького. Важная часть состоит в том, чтобы не пропустить моменты, когда любовь необходима.
Теперь, когда один из моих детей приближается к подростковому возрасту, я предлагаю обниматься по-другому. Вместо того, чтобы сказать «Тебя нужно обнять?», я говорю «Мне нужно обнять».Объятия — это символ не только любви, но и уверенности, счастья и защиты.
Давайте подарим нашим детям возможность вырасти, сказав…
Мои родители всегда знали, когда меня нужно обнять.
4
Сохраняйте семейные традиции!
источник
Одной из любимых традиций нашей семьи является Ночь кино. Чаще всего они у нас в пятницу. Мы делаем попкорн, не едим ничего полезного, и все вместе смотрят фильм всей семьей.
На самом деле это больше, чем фильм.
Это время для создания традиций, мы можем драться из-за попкорна, мы можем смеяться над чьим-то пердежом, мы делим каждый уголок нашей кровати и одеял, мы становимся семьей, когда в течение 2 часов мы не t разделяют точно такое же пространство, но ту же память.
Давайте подарим нашим детям возможность расти, говоря…
В моей семье всегда делали то-то и то-то!
5
Поделись едой!
Это то, чем я дорожу своей жизнью дома.Я не помню ни одного случая, когда я не обедал с родителями. Даже после того, как остались только мы с мамой, я не помню случая, чтобы я не обедал с ней. Если честно, я не знал ни одного ребенка, который не обедал со своей семьей. Я никогда не понимал, насколько большим благословением это было в моей жизни, пока я не переехал в Соединенные Штаты.
источник
Время здесь идет так быстро, что приготовление пищи для многих из нас является роскошью из-за нехватки времени. Сидеть за столом иногда кажется огромной проблемой из-за того, насколько мы заняты и у нас разные графики.На мой взгляд, не имеет значения, едят ли наши дети хот-доги, холодные хлопья или вкусное домашнее жаркое. Лучшее удовольствие, которое получит ребенок, — это воспоминание о совместном приеме пищи. Для кого-то может быть завтрак, для кого-то обед или ужин. Это идеальное время для разговоров, планирования, отдыха, еды, совместной работы и совместной уборки.
Давайте подарим нашим детям возможность расти, говоря…
В моей семье мы ели вместе!
6
Ты мой любимый!
Я всегда знал, что я любимец моей мамы 10-летний, 15-летний, и сейчас я знаю, что я ее любимый 37-летний.У нас не должно быть любимого сына или дочери среди наших детей, но я могу вам сказать, что у меня точно есть любимый 9-летний мальчик, и я горжусь тем, что могу назвать его своим сыном. У меня есть любимая 12-летняя, любимая 10-летняя и любимая 4-летняя, и для меня большая честь называть их своими дочерьми.
Я думаю, очень важно, чтобы каждый ребенок чувствовал себя особенным по-своему.
источник для печати
Давайте подарим нашим детям возможность расти, говоря…
В моей семье мы были любимцами родителей!
7
Празднуйте!
Опять же, все дети разные.Их достижения будут разными. Некоторые из них в возрасте 6 лет могут читать лучше, чем другие в возрасте 9 лет. Некоторые из них будут хороши в спорте, а у других, похоже, аллергия на мяч. Некоторые из них будут отличниками, а другим может потребоваться дополнительное обучение.
источник
Тем не менее, всех детей объединяет общее качество, все они должны чувствовать себя успешными, какими бы разными ни были достижения, празднование должно быть одинаковым.
Давайте подарим нашим детям возможность расти, говоря…
Мой родитель поверил в меня,
они были моими самыми большими поклонниками, они всегда говорили мне
как они гордились мной.
8
Играй!
источник
У детей от природы игривая душа. Создание среды, в которой семья играет и веселится вместе, для нас не вариант, а необходимость. Найдите то, что понравится вашей семье. Настольные игры, походы, рыбалка, кемпинг, занятия спортом, езда на велосипеде, чтение, просмотр фильмов — любое занятие, которое обеспечивает качественное семейное веселье, объединит наших детей и создаст воспоминания, которые они никогда не забудут.
Давайте подарим нашим детям возможность расти, говоря…
В моей семье мы вместе проводили время, вместе веселились, вместе играли.
9
ПОМНИТЕ!
источник
Да… Я был там и делал это! Жизнь наших детей состоит из маленьких моментов. Эти моменты много раз освещались событиями… Вот дерьмо! Школьные собрания, дни рождения, репетиции, спортивные соревнования, родительские собрания. Эти моменты особенные для них в основном потому, что они чувствуют и верят, что они особенные для нас. Когда мы вспоминаем те моменты, когда мы появляемся, когда мы с гордостью берем эти фотографии и машем руками от волнения, когда наши дети видят, что мы помним, они, кажется, никогда не забывают.
Давайте подарим нашим детям возможность расти, говоря…
Мои родители всегда были рядом со мной.
10
ЛЮБЛЮ ИХ!
источник
Я мог бы писать до завтра, но думаю, что закончу этим простым словом: ЛЮБОВЬ
Мой дедушка однажды сказал мне, что любовь состоит из любви. Он был очень мудрым человеком. Теперь, когда я немного повзрослел, я понимаю, что он имел в виду. Мы не можем сказать, что любим кого-то, а затем игнорировать его. Мы не можем сказать, что любим кого-то, а потом пренебрегаем им.Когда мы любим, мы говорим это. Когда мы любим, мы показываем это.
Когда мы любим, мы созидаем окружающих, а не разрушаем их. Когда мы любим, мы предлагаем руководство и позитивное заверение вместо жестокой критики и фальшивой преданности. Когда мы любим ребенка, мы формируем его характер, желаем и надеемся на лучшее. Мы заставляем их чувствовать себя уникальными, мы вдохновляем их раскрывать свой бесконечный потенциал, мы направляем их, мы учим их и учимся у них. Мы благодарим их, мы молимся за них, потому что ЛЮБОВЬ состоит из ЛЮБВИ.
В заключение…
источник
Воспоминания не бесплатны, однако они стоят не денег, а времени, и именно это делает их такими ценными.
Мы можем построить их вокруг самых простых моментов.
Мы должны сделать каждый момент важным, независимо от наших обстоятельств, нашего прошлого, или того, как много или мало у нас есть, мы можем создать место, называемое домом, когда каждый ребенок имеет право на прекрасное детство.
Итак, давайте представим момент и создадим воспоминание!
Вам также может понравиться 12 вещей, которые нужно рассказать нашим дочерям до 13 лет
Нажмите ЗДЕСЬ
Спасибо, что посетили меня сегодня.
Доброго воскресенья, друзья!
Бесос
Дезире
Мама помнит «забавный» инцидент с пончиками, но не помнит, как ударила меня за это. : поднялинарциссисты
Когда я был ребенком (наверное, где-то в младшем школьном возрасте), был случай, когда подруга моей мамы принесла в гости коробку пончиков. Я сказал, что не хочу, и вышел из комнаты, но в конце концов вернулся и съел два. (Моя причина заключалась в том, что тогда я не любил пончики, кроме тех, что были покрыты корицей, а потом я увидел, что в коробке было два пончика с корицей.)
Когда подруга моей мамы ушла, мама очень на меня рассердилась. Она накричала на меня и сказала, что я был груб из-за того, что 1.) сначала отказался от еды, а затем 2.) солгал о том, что она ей не нравится, а затем все равно съел две. Она закончила тем, что шлепнула меня немного, пока я не заплакал. Я до сих пор помню этот конкретный случай, спустя 10 с лишним лет.
Недавно я разговаривал с мамой, и она упомянула это как забавную шутку. «О, помнишь время, когда XXX пришел с пончиками, и ты сказал, что не хочешь их, но в итоге наелся на два? Хорошие времена.
Я не ответил, потому что был зол на то, что она привела в пример негативный детский опыт. Она все время говорила мне об этом — разве это не смешно, ты всегда делал такие вещи, когда был ребенком, и т. д. и т. д. Она даже смеялась, как будто у нее было действительно хорошее настроение.
Я сказал ей, что нет, я не думаю, что это смешно, потому что она потом ударила меня за грубость. Моя мама разозлилась, упорно отрицая, что этого никогда не было, а затем обвинила меня в том, что я всегда вспоминаю только плохое.Я огрызнулся, спрашивая, как я должен забыть все те случаи, когда она била меня, когда я был ребенком, часто по незначительным причинам или потому, что она была в плохом настроении. В итоге мы не разговаривали друг с другом до конца дня.
Честно говоря, весь этот обмен был для меня совершенно странным. Не поймите меня неправильно, у моей матери была привычка забывать то, что выставляло ее в плохом свете, но это первый раз, когда она попыталась пересказать плохой опыт, как какую-то забавную детскую историю. Я не знаю, действительно ли она не помнит всю ту часть, где меня били, или помнит, но просто не думала, что это разозлит меня.Или она действительно так смотрит на мир? Какая-то часть меня задается вопросом, неужели это я неправильно помню, потому что был тогда так молод, но я так не думаю?
тлдр; Мама ударила меня по пончикам, когда я был ребенком, вспоминает об этом более десяти лет спустя и воссоздает это как забавные детские махинации. Втф?
Вспоминая мою маму — WhatCherithInks
Моя мама скончалась в феврале 2020 года. Она боролась с множественной миеломой в течение десяти лет, прежде чем скончалась от этой уродливой болезни.После того, как мой отец скончался всего за три месяца до этого, она проиграла бой. Когда скончался , ее здоровье быстро ухудшилось. Это было самое сложное, что мне когда-либо приходилось смотреть.
Я выбираю, что запомнить
Ухудшение здоровья моей мамы — самое последнее воспоминание, которое у меня есть о ней. Тем не менее, я предпочитаю затмить эти воспоминания 40-летними воспоминаниями, которые навсегда останутся в моем сердце. Видите ли, именно эти воспоминания заставляют меня каждый день вставать с постели.Эти воспоминания дают мне мотивацию стремиться стать лучшей версией себя, какой я только могу быть. Эти воспоминания заставляют меня хотеть быть мамой, которой она была для меня, для моих собственных детей.
Ранние воспоминания
В детстве я очень рано понял, что являюсь центром маминой Вселенной. Вы хотите знать, как я это узнал? Потому что она сказала мне. Часто. И потому что она показала мне. Мама сделала приоритетом проводить время со мной. Мы вместе играли в игры (нашей любимой была Джин Рамми), вместе смотрели телевизор, вместе готовили, делали друг другу прически и макияж, ложились спать допоздна (насколько она могла терпеть) и многое другое.
Веселые времена с мамой
Я помню, как регулярно ходил с мамой по магазинам, обедал в ресторанах, ездил на пляж и впервые летал с ней на самолете. Это было похоже на самого крутого лучшего друга в мире. Но это не так. Она обязательно напомнила мне, когда я набрался смелости, чтобы подколоть ее (что случалось гораздо чаще, чем следовало бы), что она не была одной из моих маленьких друзей. (Поднимите руку, если вы уже слышали это раньше.) Я бы, конечно, закатил глаза (и попал бы в еще большую беду), но в конечном счете я бы вернулся на правильный путь, потому что не мог выдержать думал о том, что она слишком долго злилась на меня (чего она никогда не злила).
Я также помню, как она учила меня тому, как ухаживать за собой, делать макияж, одеваться соответственно случаю и как вести себя как женщина. Она научила меня, , как быть другом , как ставить своих детей на первое место, как усердно работать и быть независимой.
Я не могу сосчитать, сколько раз мы без конца смеялись, и сколько раз она заползала ко мне в постель, потому что я безудержно плакал из-за того, что мой друг или какой-то тупой мальчик сказал или сделал что-то, что задело мои чувства.
Не очень веселые воспоминания (по крайней мере, не для подростка)
Я не могу вспомнить, сколько раз она говорила мне нет, когда я просил что-то сделать или пойти куда-то с друзьями, и сколько раз я клялся никогда больше с ней не разговаривать за то, что она разрушила мою жизнь, но я знаю это : она никогда не позволяла моему гневу пересилить ее любовь ко мне. Каким-то образом она могла оставаться дома, играть с Джином Рамми и смотреть фильмы с ней куда круче, чем любое событие, которое я пропустил.
Суперсила мамы
Мама не только на меня так подействовала.У нее было это на всех вокруг нее. Она привлекала людей. Она делала вещи веселыми. Она делала вещи особенными. Она сделала вещи незабываемыми.
Я до сих пор помню, как она рассказывала мне, когда в 2009 году у нее диагностировали множественную миелому. Я также помню, как она сразу же потребовала, чтобы я вытер слезы, когда я начал плакать. Она была готова к бою, что она и сделала. Она изящно прошла свой путь через жесткое лечение, пробные лекарства, постоянную боль, усталость, тошноту и все остальное, что попадалось ей на пути.
Она набралась сил, чтобы готовить праздничные блюда, планировать дни рождения, свадьбы, выпускные и другие семейные мероприятия.
Она посещала церковные мероприятия, ездила в отпуск с семьей, подрабатывала и делала еще несколько вещей, которые я до сих пор пытаюсь понять, откуда у нее силы для этого.
Благодарен за воспоминания
Все это я говорю для того, чтобы сказать, что мама была просто потрясающая. Я могу сидеть здесь весь день и писать о ней.Фактически, большинство дней я делаю. Я записываю воспоминания, которые у меня есть о ней, чтобы помнить их в те дни, когда мне трудно встать с постели, потому что я плакала перед сном накануне вечером.
Я благодарен за время, проведенное с ней. Я благодарен за всю жизнь воспоминаний, которые у меня есть о ней. Я благодарен за друзей в ее жизни, которые могут заполнить пробелы в моей памяти, потому что я был слишком молод, чтобы по-настоящему помнить или понимать определенные вещи.